— Время уточнить не можете? — погладил чисто выбритую щеку начальник.
— С полмесяца, может быть, чуть побольше.
Чем дальше продолжался допрос, тем больше Бойко убеждался в виновности Чижова.
Майор почувствовал себя на верном пути. Его догадки подтверждались.
— Ну, что? — спросил Михаил Федорович дядю Борю, как только закрылась дверь за Леной. — Может быть, опять будешь шуметь, жаловаться пойдешь? Говорить, что я нарушаю социалистическую законность, поступаю необдуманно, решаю вопросы поверхностно. Стареем, мой друг, стареем. Оттого и философствуем.
Удовлетворенный Бойко позвонил в больницу. Ему сказали, что о беседе со Школьниковым пока не может быть и речи. Тогда майор вызвал на допрос парикмахера Куртюкову. Она давно ждала в коридоре.
В кабинет вошла высокая, гибкая женщина лет тридцати восьми, остриженная «под мальчика».
Ей понравился начальник. Его строгий костюм, подтянутая сухощавая фигура, чуть загоревшее продолговатое лицо. Он напоминал ей мужа, человека, которого она любила по сей день и который безжалостно растоптал ее счастье. Бросил. Забыл. А Митька? Митьку она считала временным спутником.
Она знала, зачем вызвали. Догадки, что Чижов стрелял в Школьникова, возникли и у нее.
— Будем говорить откровенно, Вера? — спросил майор, прохаживаясь по кабинету.
— Конечно. Мне скрывать и хитрить нет надобности.
— Прекрасно. Расскажите о ваших взаимоотношениях с Чижовым?
Она дернула уголком маленького рта, прищурила зеленые глаза:
— Бывал он у меня. Ночевал: говорил, что не любит жену, что ему трудно с ней. Плохо.
— Ясно. Ну, а о Школьникове у вас был разговор?
— Так, ничего особенного. Просто не нравился ему Василий Иванович. Чижов выпивал, на работе не появлялся. Школьников по этому поводу несколько раз вызывал Дмитрия, беседовал, ругал. И Чижов злился. Говорил, что ему жить спокойно не дают.
— Пистолет вы у него видели?
— Да. Имелась у Митьки такая штучка. Ее он обычно с собой таскал. Рассказывал, будто нашел в местах, где бои проходили.
Школьников открыл глаза: незнакомая комната. Резкий запах хлороформа, йода. Вокруг все белое. Тихо. Голова казалась свинцовой. Василий Иванович попробовал поднять ее и не смог. Болела грудь.
За дверью послышались легкие шаги, появилась Соня с дымящим стаканом чая.
Василий Иванович вспомнил все сразу… Когда он услышал за окном своего кабинета шорох, то решил посмотреть, кто бродит. Но не успел сделать и двух шагов, как выстрелы метнулись навстречу. Кто стрелял, он так и не видел.
