просто так никогда и ничего не говорит.
18
* * *
Несмотря на то, что солнце уже клонилось к закату, припекало оно по-
прежнему неслабо. Всѐ время мы с Бахамутовым занимались тем, что бродили
по Хойану в поисках красоты, которую можно показать российскому зрителю.
Чувствуя, что от усталости подкашиваются ноги, я осмотрелась и,
заприметив довольно симпатичное бревно, быстро устроилась на нѐм, пока
Руслан снимал берег Тху Бон.
— Эти кадры можно пустить на заставку, — сообщил он, поправляя
бандану и вновь принимаясь за работу.
Кажется, не глядя на всю сложившуюся ситуацию, он был весьма долен
отснятым материалом, а также тем, что не нужно мне постоянно делать
замечания.
Впрочем, у меня тоже особо не было времени праздно прогуливаться, так
как приходилось всѐ внимательно осматривать, запоминать, а также делать
пометки в блокноте, чтобы потом, по возвращении в гостиницу, залезть в
Интернет и изучить всю информацию на доступном и понятном языке.
— Угу, — отозвалась я, — тут вообще шикарные места.
— Очень, давай-ка заберѐмся ещѐ вон ту...
Окончание фразы утонуло в противном треске ломающихся ветвей. Мы с
оператором резко оглянулись назад, вглядываясь в заросли каких-то
низкорослых деревьев, в хаотичном порядке росших по берегам Тху Бон.
— Это ещѐ что такое? — нахмурился Бахамутов, направляясь к ним.
— Стой, — быстро поднявшись с бревна, я подошла к мужчине, —
может, ветви просто переломились.
19
Из зарослей послышался тонкий вскрик, и вновь что-то хрустнуло.
— Не думаю, — Бахамутов пошѐл на голос, — там человек.
— Да я уже поняла, — пробормотала я, оказавшись шустрее Руслана и,
обогнав его, уже шла впереди.
Первым, что я увидела, была тѐмно-синяя материя, вероятно служившая
чьим-то одеянием. Через несколько секунд, отодвинув ветки, я нашла
подтверждение своим мыслям, обнаружив заплутавшего хрупкого мальчишку,
который, скорее всего, просто потерял из виду своих родителей.
— Как тебя угораздило, мелкий, — пробормотала я, аккуратно
подхватывая его и помогая встать на ноги. — Всѐ нормально, не ушибся?
Говорить приходилось на английском, я искренне надеялась, что он
поймет хотя бы часть слов, а если и нет, то спокойный ласковый тон и мягкие
прикосновения хоть немного успокоят, и он, по крайней мере, не испугается
нас до чѐртиков.
— Я... Не знаю, но... — узкая ладонь поднялась к глазам, кончики пальцев
