Потеряшка | страница 40



Ехали медленно, частые перелески, рощицы. Ручьи. К вечеру доехали до речки Заравшан. Вдоль неё едем на север. Пришлось даже к востоку подворачивать. Южные ночи, не то, что у нас. Нет резкого перехода к темноте. Долгие сумерки. А тут, вроде ещё светло, бах, и почти ничего не видно. Без ночника было бы очень туго. СМУ на фарах стояли, но ехали только по ночнику. Тихо-тихо. Всё, место. Накидываем сеть. Антенну подымаем. Беру mg 42 с лентой на сотню патронов, одеваю бронник, каску. Немецкий камуфляж. Хламиду снайперскую. Коврик резиновый. Термос. Беру FG, колотушку и английскую лимонку. Ночник. Хороший план грузин нарисовал. Шёл, полз, почти всю ночь. Дошёл. Залёг. Замаскировался. Два раза щёлкнул по рации, на месте, значит. Даже кимарнул. Был момент в моей жизни, сын маленький, порой спать толком не давал. Я токарем работал. Прибегу на обед домой, благо бежать 10 минут. Поем, и мог спать 15 минут, 17 минут, 12 минут. С точностью до минуты. Без будильника. Так вот себя выдрессировал. Светает. Боже милосердный, буквально в полуметре от меня, жилка растяжки. Не полез дальше вперёд. Достаю кусачки, щёлк. Придурок, вдруг на обрыв сработка. Поздно, Кларк, свершилось! Так вот и седеют. Нормально. Ф-1 насторожена была. Время к полдню, на полосе тишина. Даша уже дважды по рации три щелчка посылала. Отправляю два. По рации душманов их слушаю. Идут переговоры, но спокойно. Жду! Самое муторное, ждать и догонять! Жду! Мы, раки, упорные.

Есть контакт! Трое. Так, четвёртый, пятый! Хоккей, ребятки! Хеллоу, беби! На пулемёте оптика. В рацию кидаю:

— «Эфенди»! Вижу «Ацтеков»! «Гроза»!

ТШШШШШШШШШ! Да куда ж ты, родной, от пулемёта? Щедро сыплю! Ннна ещё! Выстрелов с десяток в ответку было, только пару в мою сторону. Поливаю свинцом. Жму к земле. Всё, лента ёк! Хватаю fg, тоже оптика стоит, сошки раскинул для стрельбы с упора. Жду! Тут «Пума» влетает на остров. На ходу стреляют из пулемёта. За задними колёсами бабахнуло. Растяжку снесли, видимо. Едут, нормально, значит.

Слышу по рации:

— «Шмайсер», ты зверь! «Мисо» шлёт воздушный поцелуй! Трое двести, точно. Двое не пойму, вроде шевелятся.

— «Эфенди»! Хорош пузыри в эфир пускать! Прикрывайте! А то там по рации дух икру мечет.

Эти двести пятьдесят метров дались для меня, как марафонская дистанция. Пулемёт, хламиду, гранаты оставил на островке. Победим — заберу. «Пума» на второй остров, дух даже не дёрнулся, лапки в гору поднял. Я смотрел в это время раненых. Один тяжёлый, минимум три пули в живот, крови натекло. Внутри всё в фарш. Не жилец. Жалко парня, молодой. Кто ж вас гонит на смерть? Чего спокойно не жилось. Пока Дашки нет, одиночный в сердце. Отходи с миром. Пусть Аллах будет к тебе милостив. Ну, привет, милый рыжебородый друг! Зверь ты, однако! Чуйка у тебя завидная. Ещё до выстрелов рванул в сторону. Чутка бы я зазевался, и не зацепить бы тебя. А там в камыши, и ищи ветра в поле. Правую ногу ему пробило навылет, кость в крошево, по голове шорохом прошло! Контузия. Вяжу жгут. Колю шприц-тюбик. По рации: