Подчинив город, оттуда не только выводили жителей и вывозили богатства, но и забирали самые почитаемые образа. После присоединения Смоленска Москва получила иконы Спаса и Богоматери. Ржева дала столице в 1531 г. образа великомученицы Параскевы Пятницы и преподобной Прасковьи. После пожара 1547 г. в Москву привезли иконы из Новгорода и Пскова, оттуда же призвали иконописцев. Годунов перенес в Москву «Троицу» Андрея Рублева, оправив ее новым драгоценным окладом с камнями.
Иконы торжественно встречали за посадами — это превращалось во всенародный праздник. Позже на месте встречи ставили памятные церкви, часовни и даже монастыри: Стретенский монастырь в память приноса иконы Владимирской Богоматери, храм Богородицы у Введенского митрополичья монастыря — ржевских икон Одигитрии, Николы и «Креста честного».
С середины XVI в. делается даже попытка оформить идею превращения Москвы в новый центр христианского мира. Для этого нужно было построить «копии» святынь настоящего, палестинского Иерусалима. Борис Годунов начал строительство храма Святая Святых в Кремле, за колокольней Ивана Великого. Для него уже запасли камень и сваи, сделали деревянный образец «по подлиннику» (вероятно, по модели иерусалимского храма Воскресения), отлили золотой «Гроб Господень», но сам храм так и не достроили. Зато на Красной площади, у Покровского собора, поставили «модель» горы Голгофы, на которой, по преданию, был распят Христос — Лобное место.
Школа в средневековой Руси
Обязанностью Церкви было также распространение образования, в том числе грамотности. Местный священник, как правило, выполнял и роль учителя «начальной школы», а первыми книгами детей, кроме «Азбуковника», были тексты из Священного Писания, катехизиса и других церковных книг. Писать, или по крайней мере читать, умели многие горожане и крестьяне, хотя и неграмотных встречалось немало. До XV в. бумага и пергамен (выделанная телячья кожа) были слишком дорогими. На них писали чернилами и красками важнейшие документы — духовные грамоты, договора между правителями, церковные книги и летописи.
Писать же учились на воске, которым покрывали складывавшиеся вместе, наподобие книжечки, дощечки (церы), а также на специально выделанной березовой коре — бересте. Буквы на них процарапывали, поэтому на бересте они оставались навсегда и не смывались водой. Во влажной почве многих городов, прежде всего Новгорода, береста сохраняется, благодаря чему мы можем заглянуть в «школьные тетради» маленьких новгородцев, а также познакомиться с образцами их личной и деловой переписки. В Новгороде количество найденных «берестяных грамот» скоро дойдет до тысячи, несколько их найдено и в других городах — Смоленске, Старой Русе, Твери, Пскове.
