— Я никакая не принцесса! — рассердилась Алина, отбрасывая его руку.
Хотела подняться, но он не позволил, промурлыкав:
— Не я это придумал, ты сама так сказала.
— Мне было семь лет! — сорвалась на крик девушка. — Ты выжил из ума! Чего ты добиваешься?
Элиас сложил губы дудочкой.
— Принцесса, Аресу ты не нужна, а я могу предложить тебе кое-что интересное.
— Ты убил моих родителей!
— Ну чего ты заладила, — не на шутку обиделся вампир. — Убил, подумаешь… А знаешь, сколько еще невинных людей было в том самолете? То-то и оно, а ты только о себе трындишь!
— Ты омерзителен, — прошептала девушка.
— Может быть, — не стал он спорить. — Ты лучше вот о чем подумай: а почему Пушистик утаил подробности смерти твоих родителей?
— Он не… — начала Алина.
— Знал-знал, — беспечно махнул рукой Элиас и с чарующей улыбочкой заметил: — Знал еще до того, как самолет взлетел.
— Неправда!
Вампир хмыкнул.
— А ты правду и неправду различаешь по тем же критериям, какие используешь при выборе одежды в магазине?! Нравится — не нравится? — Элиас приподнял ее голову за подбородок, заставив смотреть ему в глаза. — Ну-ну, не нужно плакать! Мы ведь можем подружиться, и тогда… тебя ждет поистине достойная жизнь!
Алина вскочила.
— Могу я пойти в свою камеру?
— Как? — разыграл он удивление. — Даже не пообедаешь со мной?
— Я лучше съем крысу!
Элиас холодно улыбнулся.
— Как пожелаешь! — Он хлопнул в ладоши и появился Рорик.
Великан грубо схватил девушку за плечо и потащил в подземелье, где втолкнул в камеру.
Свитера Алина не обнаружила, поэтому уселась на солому прямо в своем шикарном наряде.
Не успело пройти и пяти минут, как дверь распахнулась, вошел Рорик. Он поставил перед девушкой тарелку с разрезанной на семь равных кусочков большой коричневой крысой, плавающей в крови.
Оставшись одна, Алина отодвинулась в самый угол своей тюрьмы и уткнулась в колени.
Алина вслед за Аресом бежала по коридору, освещенному факелами. Скованные цепями ноги не слушались, а дышать с каждым метром становилось все труднее. В голове крутился вопрос, но она не могла понять — какой.
Неожиданно юноша обернулся и, глядя на нее в упор, произнес:
— Он не оставил бы их в живых, прости.
Вскоре каменные стены закончились, Арес остановился перед входом в пещеру.
— До конца, — произнес он.
Девушка проснулась. Сердце бешено колотилось, руки, обхватившие колени, были ледяными и покрылись мурашками.
За окном светало.
Алина поднялась, прошлась по камере и, восстановив дыхание, заколотила в дверь, выкрикивая: «Элиас! Элиас!»
