– Антон!!! – взмолился групповой инженер, – три парохода на выбор, и все на отходе! Выручи, сделай еще хоть маленький рейс, а потом отдыхай! Будет тебе отпуск сразу за три года!
С Евгением Селиверстовичем я никогда не спорю. Он ко мне только с добром, – я к нему тоже. Мужик он хороший, хоть и держит нас в "черном теле". Главное, – горой за своих!
– Который из трех уходит последним? – спросил я из чисто практических соображений.
– Последним? – "Норильск". У него сегодня Регистр. Рейс – сорок пять суток. На донные породы, под соль.
Групповой инженер знает, что я за рублем не гонюсь, но все же счел нужным предупредить. Еще бы! Под соль – это пролет.
– Ладно, годится.
– Тогда я пишу направление. На сегодня?
– На завтра!
– Ну, хорошо, на завтра. Но только не опоздай! И вообще… сколько можно тебе говорить: в таком виде сюда ни ногой!
– В каком таком виде?! – вполне натурально "обиделся" я.
Селиверстович "брал на понт". Он был сам постоянно "вкинутым", ничего учуять не мог.
– Ладно, пошел вон! У тебя уже трезвого вид, как у пьяного! Дождетесь, возьмусь я за вас!
Витька был обречен на знакомство со мной.
…К обеду я нализался, как бобик. Было дело, что там греха таить!
Некоторые из сознательных граждан задаются вечным вопросом: отчего моряки пьют? Скажу, как эксперт: не от хорошей жизни. – Восемь часов вахты, восемь часов подвахты, и еще четыре часа, если рыбы невпроворот. Плюс ко всему, в море бывают моменты пострашней самого лютого шторма. – Ни с того ни с сего, например, пароход обрастает льдом. Этот процесс довольно стремителен. Тонкий антенный канатик на глазах превращается в лохматый манильский трос. Если не принять срочные меры, судно обречено. Как айсберг, подтаявший снизу, оно теряет остойчивость, – следует "оверкиль", и общая смерть в ледяной воде. Вот почему, – день ли, ночь на дворе, – капитан объявляет аврал. И все, кто способен "держать оружие", машут кайлом, как стахановцы. Устал – не устал – вперед!!!
Вернешься в каюту после околки, – мокрый, продрогший, убитый. "Сейчас бы сто грамм!" – думаешь. А сто грамм-то и нет! Вздохнешь, отогреешься чаем. Только что-то в голове все равно отложилось! И таких вот, "сейчас бы сто грамм", – несколько раз за рейс.
Когда возвращаешься в порт, – в голове благие надежды. Ну, что моряку нужно для полного счастья? – Купить на базаре стакан семечек, выпить бутылочку пива, да покушать пельменей. Ан нет! У меня, например, никогда "срасталось". Чаще бывало так: "пивка для рывка, водочки для заводочки" – и понеслась!!! Поперло из подсознания то самое "сейчас бы сто грамм". Полгода не пил человек, много ли ему надо на грешную душу?! Глядишь, и "поплыл"! А таксисты, официанты, лихие бабенки, ушлые люди со стороны… – Все берут под опеку, все хотят напоить, опоить… Все знают, как лучше твоими деньгами распорядиться! Налетают, как чайки на рыбный мешок. "Штука" в кармане, две, – растащат, ничего не останется! Очнешься в каком-нибудь кабаке, в незнакомой компании, выйдешь на шумный балкон, вытащишь из кармана пучок "трояков", – и швыряешь их вниз, как листовки:
