С какой ненавистью смотрели на него ответчики! Да, повторим, может быть,, в других обстоятельствах жизни они сложны, но тут они были просты предельно. Не было в них ничего, кроме желания остаться в удобной квартире и ненависти к тем, кто им в этом мешал.
Перед нами ясное и несомненное разделение на дьяволов и ангелов.
Суд признал обмен недействительным — его участники должны были вернуться на прежние места. Но выполнить это решение оказалось еще трудней, чем собрать ответчиков в суде. Никак невозможно было организовать переезд.
Тогда институт выделил машины, молодые его сотрудники стали грузчиками, и в один прекрасный день все было перевезено на прежние места. Ребята (и Николай Семенович с ними) бодро таскали мебель и чемоданы, то поднимая их на этажи, то спуская с этажей. А «пышный Володя» стоял, смотрел на это и приговаривал недовольно:
— Осторожней, осторожней, не сломайте.
Ни одного чемодана, ни единого, он в руки не взял.
— Николай Семенович! — взмолились ангелы.— Не можете ли вы отойти за машину? Мы ему морду набьем.
Но Николай Семенович этого ангелам не разрешил.
Словом, ситуация двух непримиримых лагерей создается куда чаще, чем мы думаем. Вот, к примеру, такая сцена. Все ее участники — женщины. Одна, старая,— умирает. Тяжело умирает, задыхается, лечь не может, а потому ее дочь стоит около нее, только тогда матери удобно опереться, и она может немного задремать. Дочь стоит таким образом много часов, не помнит, когда пила-ела, у нее кружится голова; больная становится беспокойной: кончается действие обезболивающего, пора делать укол.
Больница переполнена, кровать в коридоре, как раз рядом с комнатой, где собрались сестры. Они болтают, и слышно, что о тряпках (их дело). Но вот, Доложив больную на подушку (и сразу — хрип!), входит в комнату сестер и просит сменить ее на минуту. Тут выступила «Тамара Павловна», не то старшая сестра, не то лидер.
— Девушка,— сказала она веско,— вы что, не видите, что у нас перерыв?
Дочь снова встала у кровати (а сестры снова принялись болтать), но тут к ней прибежала молоденькая сестричка, насмерть перегруженная и замотанная, сделала укол, сказала: «Отдохните немного, я постою». Опять явное разделение на злых и добрых. В жизни нередка подобная мгновенная поляризация, которая готовилась годами (в том-то и дело, что в критических условиях проявляется то, что копилось в течение жизни). И хотя на каждом полюсе на самом деле все же не демоны и не ангелы, а люди, их нравственное местоположение в данную минуту сомнений не вызывает.
