Холмс раскурил трубку угольком из очага и подытожил:
— Таким образом, первый абзац послания на пергаменте должен звучать приблизительно следующим образом: «Ты, fillius nullius, будешь равен любому из людей, если сложишь вместе головоломки четырёх королей и поднимешь башмак, что сделан ими не из кожи. Найди Библию — внутри таится секрет. Страница пятьсот девяносто восемь, строка тридцать восемь — коли правильно прочтёшь, то судьбу свою найдёшь и дом отчий обретёшь, сын мой».
— И где нам искать подкову? — спросил я.
— Чем больше я думаю над этой строчкой, тем больше она меня ставит в тупик. Джеймс Кастерс даже не пытается намекнуть, откуда начинать поиски. И зачем поднимать подкову? Что это значит?
— Святые Небеса! — воскликнул я, поражённый догадкой. — А ведь в этом что-то есть. Ещё когда вы описывали герб Кастерсов, мне подумалось, что перевёрнутая подкова считается дурным знаком, мол, счастье от этого уходит. Если Эндрю установит её в нужном положении, дугой вверх, то бишь «поднимет», удача ему улыбнётся и он получит Нордклифф!
— Коротко и ясно, Уотсон, — восхитился Холмс.
— Значит, — уточнил Ньютон, — нам нужно найти опрокинутую подкову, чтобы повернуть её в правильное положение? Тогда откроется тайник?
— Мне кажется, именно так, — ответил Холмс и подёргал за бархатный шнур у камина.
Зазвенел колокольчик, и вскоре в столовую вошёл Финч.
— Скажите, любезный, — обратился к управляющему Холмс, — не будет ли с нашей стороны чрезмерной назойливостью попросить вас показать нам особняк?
— Конечно же нет, сэр. Мне это не составит никакого труда. Прошу за мной, джентльмены.
Мы проследовали за Финчем. Соседняя зала оказалась библиотекой, которая произвела на меня ошеломляющее впечатление. Вдоль стен тянулись забранные стеклом дубовые книжные шкафы от пола до потолка набитые сотнями книг. Из стрельчатых окон открывалась великолепная панорама укутанных снегом лужаек, а над камином в золочёной раме висела картина с изображением девяти муз. Все стулья и столы были затянуты материей, защищавшей их от пыли. Следующее помещение представляло собой галерею с позолоченной лепниной. Отделанные красным бархатом стены были украшены гобеленами и картинами, а начищенный паркет пола практически полностью скрывали персидские ковры изумительной работы. Далее мы посетили музыкальную гостиную, бильярдную, оружейную, несколько столовых, причём каждая последующая зала представлялась мне ещё более роскошной, чем предыдущая. Однако никаких подков нам на глаза так и не попалось.
