Каспар, принц котов | страница 3

— А отчего это ему так плохо? — сам того не ожидая, спросил я.

— Потому что он сердится на меня. Он хотел остаться дома, в Москве. Не любит он путешествовать. Я ему говорю: «Как же нам не путешествовать, если я должна петь в лондонской опере?» А он и слышать не хочет. В дороге всегда раздражается и поднимает большой шум. Как только я его выпущу из корзинки, он будет счастлив и доволен. Вот увидишь.

И правда — стоило Каспару выбраться из корзинки в гостиной графини, как он сразу замолчал. Он попробовал лапой ковер, ловко выпрыгнул на него и принялся обследовать комнату. Тут-то я и понял, почему графиня назвала его кошачьим принцем. Он был черный от усов до кончика хвоста — черный как смоль, гладкий, блестящий и очень красивый. И сам знал, что красивый. А двигался он так, будто был из шелка, высоко держа голову и резко взмахивая хвостом.

Я пошел было за остальным багажом, но графиня окликнула меня так, как обычно делали постояльцы, когда собирались дать мне на чай. При ее графском титуле, страусовых перьях и всем этом роскошном багаже я уже надеялся на очень щедрые чаевые. Как оказалось, у нее вовсе не было намерения давать мне на чай.

— Как тебя зовут? Я желаю знать твое имя, — сказала она, широким жестом снимая с головы свою шляпу.

— Джонни Трот, графиня, — ответил я.

Она рассмеялась, но я был не против — я видел, что она вовсе не хочет меня обидеть.

— У тебя очень смешная фамилия, — сказала она. — Но как знать — может быть, для тебя «Кандинская» тоже звучит смешно.

Каспар тем временем вспрыгнул на диван, почти сразу же соскочил на пол и стал точить когти — сперва о портьеру, потом о кресло. Вслед за этим он обошел всю комнату: позади письменного стола, под роялем, по подоконнику — ни дать ни взять принц, который осматривает свои новый дворец и вступает во владение им. После он устроился на кресле перед камином, откуда сначала рассматривал нас обоих, медленно моргая, а затем принялся вылизываться, благосклонно мурлыча. Видно было — принц одобрил свой дворец.

— Очень симпатичный кот, — сказал я.

— Симпатичный? Симпатичный? Каспар вовсе не симпатичный, Джонни Трот. — Графиня была явно недовольна тем, как я отозвался о ее коте. — Он прекрасный! Самый прекрасный кот во всей России, во всей Англии, на всем белом свете! Нет другого такого кота, как принц Каспар. Он не симпатичный — он великолепный. Ты согласен со мной, Джонни Трот?

Я поспешно кивнул. Мог ли я спорить?

— Хочешь его погладить? — спросила она.