представители как людей, так и животных.
Кстати, работать Андрей пытался, причем не единожды, исходя из его трудовой
книжки, открытой еще в пятнадцатилетнем возрасте. Должности у него были весьма разные,
но на них он не сильно задерживался. От силы по полгода. Я было поинтересовался почему
он так часто их менял, и, не получив нормального ответа, решил не продолжать попытки.
Спали мы с ним в разных комнатах. Я на своей двуспальной, скрипучей кровати в
спальне, а он на диване в зале, окруженный троицей собак и Лысым — вожаком.
В мою спальню разрешалось входить лишь Грому и Синьке, не имевшим дурной
манеры лезть в мою кровать, а тихо избравшим место ночного паломничества широкий
подоконник. Васю я вышвыривал к его любимой Витке, с которой они спали в обнимку на
коврике у дивана.
Утром на работу я ушел до странности спокойно. И, кстати, впервые позавтракав перед
выходом. Может именно это меня и подкупило. День прошел быстро. А вечером, когда я
возвращался, спохватился. Ведь у меня дома незнакомый мне парень. Сердце предательски
екнуло. Одно дело живность. Она неразумная, но преданная, из квартиры ничего не вынесет,
но человек! Кстати. То, что он — выходец из детдома, меня очень настораживало. Вот же
годами сложившееся пагубное мнение!
Короче, когда я подходил к квартире, я был готов к худшему.
Дверь. Заперта. Странно. Дверь у меня не захлопывается, поэтому либо он дома, либо
воспользовался связкой ключей, висящей на гвоздике у зеркала. Наверняка. Чтобы не засекли
сразу.
Только когда я вошел, понял насколько глубоко я ошибался.
Первое. Полы были не только вымыты, но и коврики, пару лет томившиеся на балконе,
были постелены. Одежда, беспорядочно валявшаяся по квартире, начиная с самого порога,
куда-то исчезла. Обувь... она вся была вымыта и стояла попарно, и только та, которая
соответствовала этому сезону. Отпад. Если это только прихожая, то как же выглядят
остальные комнаты?!
Кстати, второе. Запах. Разный, очень разный. От запаха уксуса и хлорки, до цветочного
запаха и запаха выпечки; спектр, в котором не было таких хорошо знакомых, как вонь
кошачьего лотка и въевшегося в стены отвратного запаха сигаретного дыма.
Я снял куртку и привычно одной ногой о вторую принялся стаскивать грязные туфли. Я
же и раньше говорил, что пофигист, ну так вот: это истинная правда. Хоть и работаю
