И вот настал день экзамена. Вопросы были несложные, все, в общем-то, было решено. На следующий день на стенде с оценками он увидел тройку. У соседа было пять.
Сначала он тупо смотрел на стенд, потом встал и пошел в приемную комиссию.
– Я хотел бы посмотреть свою работу, – сказал он, глядя секретарю в глаза.
– А в чем дело?
– Я не понимаю, почему у меня такая оценка.
– Ну, что вы не понимаете, наверное, ошиблись где-то…
– Я хотел бы видеть, где.
– Конечно, сейчас-сейчас, – сказал секретарь и исчез.
Полчаса ожидания ничего не дали. Найдя уже ответственного секретаря, он обратился к нему с той же просьбой (предыдущий явно был безответственный).
– Вы знаете, мы не можем вам ничего показать.
– ?
– Вашу работу мы уже сдали в архив.
– А как ее оттуда получить?
– Это к проректору.
У кабинета проректора толпились люди, самого его не было.
Ну что ж, тогда в архив.
Архив находился на задворках университета, как и положено, в полуподвальном помещении с облезлой, обитой железом дверью. Дверь находилась в приямке, и чтобы попасть в архив, нужно было спуститься вниз.
У дверей архива толпилось несколько таких же потерпевших, которые безуспешно пытались найти свои документы.
– Это что, очередь? И кто же последний?
– Да нет там никого, – услужливо подсказали ему. В этот момент за дверью что-то задвигалось и зашуршало. Саша постучал. Все затихло. Постучал громче – тишина. Он стал молотить кулаками и ногами в дверь. Остальные с опаской наблюдали. Ничего.
Он поднялся из приямка. Врезной замок, на который была закрыта дверь, находился на уровне груди. Потом это чувство не раз помогало ему в жизни.
Он стал совершенно спокоен. Эти люди боятся его, они украли его оценку, а теперь трусливо прячутся за этой облезлой дверью.
Он разбежался и со всей силы ударил ногой в дверь, как когда-то учили на секции по каратэ. Прямой удар. Гарантированный перелом.
Дверь, снаружи казавшаяся такой прочной, на самом деле оказалась гнилой.
Замок был прибит гвоздями и вылетел вместе с куском двери. Позже эта дверь всегда ассоциировалась у него с гнилостью всей системы – снаружи такой пугающе прочной, а на самом деле прогнившей и хлипкой, не выдерживающей прямого удара. Саша по инерции влетел в пыльное помещение и чуть не разнес столик, за которым чаевничали местные старожилы.
Они были в шоке, крошки прилипли к подрагивающим губам.
– Моя фамилия Балашев, мне нужны мои документы.
Документы нашли моментально, отдали все личное дело, не разбираясь, – он мог унести пол-архива.
