Прошло два месяца как поселились Уиллеты, и возбуждение, вызванное их появлением, прошло.
Барнэби, по натуре молчаливый, совершенно забыл о необходимости поддерживать беседу — он продолжал изучать хозяйку. «Прикидывается простушкой, а сама не проста», — таково было его заключение. Взгляд его остановился на Виолетте Уиллет. Хорошенькая, тощая конечно, да все они теперь такие. Ну что хорошего в женщине, которая не похожа на женщину? Газеты пишут, причуды моды повторяются, как витки спирали, времена тоже… Он заставил себя включиться в беседу.
— Мы боялись, что вы не сможете прийти, — сказала миссис Уиллет. — Помните, вы говорили, что не сможете? Мы так обрадовались, когда вы сказали, что все-таки придете.
— Пятница, — доверительно сказал майор Барнэби. Миссис Уиллет была озадачена:
— Пятница?
— По пятницам я хожу к Тревильяну. По вторникам он приходит ко мне. И так уже много лет.
— А! Понимаю. Конечно, живя так близко…
— Своего рода привычка.
— И до сих пор? Он ведь живет теперь в Экземптоне…
— Жалко расставаться с привычками, — сказал майор Барнэби. — Нам бы очень не хватало этих вечеров.
— Вы, кажется, участвуете в конкурсах? — спросила Виолетта. — Акростихи[4], кроссворды и прочие штуки.
Барнэби кивнул:
— Я занимаюсь кроссвордами. Тревильян — акростихами. Каждому — свое. — И, не удержавшись, добавил:
— В прошлом месяце я получил приз за кроссворды — три книжки.
— О, в самом деле? Вот замечательно. Интересные книжки?
— Не знаю. Не читал. По виду не скажешь.
— Главное, что вы их выиграли, не так ли? — рассеянно сказала миссис Уиллет.
— Как вы добираетесь до Экземптоиа? — спросила Виолетта. — У вас ведь нет машины.
— Пешком.
— Как? Неужели? Шесть миль.
— Хорошее упражнение. Что такое двенадцать миль? Быть в форме — великая вещь.
— Представить только! Двенадцать миль! Но вы с капитаном Тревильяном, кажется, были хорошими спортсменами?
— Бывало, ездили вместе в Швейцарию. Зимой — зимние виды спорта, летом — прогулки. Тревильяц был замечателен на льду. Теперь куда нам!
— Вы ведь были чемпионом армии по теннису? — спросила Виолетта.
Барнэби покраснел, как девица.
— Кто это вам сказал? — пробурчал он.
— Капитан Тревильян.
— Джо следовало бы помалкивать, — сказал Барнэби. — Слишком много болтает. Как там с погодой?
Чувствуя, что он смущен, Виолетта подошла за ним к окну. Они отодвинули занавесь. За окном было уныло.
— Скоро опять пойдет снег, — сказал Барнэби. — И довольно сильный.
— Ой, как я рада! — воскликнула Виолетта. — Я считаю, что снег — это так романтично. Я его никогда раньше не видела.
