Домой Анна, конечно же, не отправилась. Во-первых, не было сил встречаться с матушкой и Джексомом, что-то им объяснять или, наоборот, вести себя как ни в чем не бывало. Поэтому дело ограничилось запиской, отосланной с лакеем Рэйвенвудов. Во-вторых, если уж Айвен завтра на рассвете собирается либо умереть, либо прикончить Уорнела, лучше провести эту ночь неподалеку.
Когда Анна спустилась к позднему ужину, Рэйвенвуды и Айвен уже сидели за столом, и молчание висело в комнате, как трубочный дым. Анна уселась на свое место напротив Айвена и посмотрела на него в упор. Он ответил прямым взглядом, в котором не читалось никакой вины.
Первым заговорил граф Рэйвенвуд:
– Полагаю, нет нужды делать вид, что сегодня мы всего лишь ужинаем в дружеском кругу. Но я хотел бы попросить вас всех воздержаться от обсуждения предстоящей дуэли. – Он произнес это слово спокойно, и Луиза скривилась, а Анна вздрогнула. – Ничего уже не изменить, и мы все примем последствия завтрашнего дня.
– Руперт, я не считаю, что это справедливо. – Смолчать Луиза, конечно, не могла. – Ты предлагаешь делать вид, будто ничего не произошло?
– Нет, я предлагаю вовсе оставить эту тему.
– Я вызвал этого человека, потому что он перешел все границы приличий – так, как их привык понимать я, – произнес Айвен, и все посмотрели на него. Он же не сводил глаз с Анны. – Тем самым я не желал ни огорчить, ни расстроить тебя. Возможно, как объяснил мне Рэйвенвуд, следовало удовольствоваться словесной дуэлью. Но я… отвык от такого.
– Отвык, что слова не представляют смертельной опасности? – тихо уточнила Анна. – И потому ты сам создаешь эту опасность?
Айвен задумчиво кивнул.
– Я прошу извинений, Анна. Но прошу также не останавливать меня. Что сделано, то сделано, и я поступил согласно своим убеждениям и законам чести.
– Дуэль незаконна, – ввернула Луиза.
– Честь об этом ничего не знает.
Граф Рэйвенвуд хмыкнул.
– Я принимаю твое объяснение, – сказала Анна, – хотя и не понимаю его. Будь что будет. Во сколько назначена ваша встреча?
– В пять, в одном… безлюдном парке на окраине города.
– Значит, мы с Луизой будем ждать вас здесь.
– Но, Анна! – Подруга вскинула брови. Раньше они говорили о том, что надо не допустить этой дуэли. Конечно, хорошо рассуждать об этом, не видя Айвена и Руперта, но теперь… Теперь Анна отчетливо осознавала: ничего уже не изменить, и все тщательно взлелеянные планы, вся с трудом обретенная хрупкая ясность – все это трещит, как сжимаемая в руке тонкостенная чашка. – Это безумие! Вся эта затея – безумие! Руперт, откажись быть его секундантом, и, может, он одумается.
