— Который час?
— Час! — Воскликнула женщина. — Неделю отсыпалась.
— Как это — неделю? — вяло поинтересовалась девушка. Все тело ломило, как будто Хельга не спала, а таскала мебель — так с ней было, когда она только переехала в Лассомбру.
— Вот так, — пожала плечами сиделка. — Все вы, Арфисты, одинаковы, никогда меры не чувствуете. — женщина, вздохнув, встала, и один из приборчиков на столе отозвался басовитым гудением. — Ты лежи, лежи. Ужин сейчас прибудет.
Ужин… Хельга откинулась на пушистые подушки. Окно-имитатор бесстрастно показывало солнце, купающееся в оранжевых облаках — картина, подобную которой девушка не видела уже много лет. Снова накатили воспоминания — казалось, давным-давно похороненные в самом дальнем уголке памяти, они снова всплыли чередой ярких картинок.
К удивлению девушки, они уже не принесли той боли, как это бывало ранее. Она снова вспомнила родную деревеньку — телепортов тогда еще не было, и все новости привозила автолавка по средам и пятницам. Жители, еще пуганные недавними войнами, настороженно относились ко всем чужакам — особенно вампирам. Так сложилось, что один из ныне истребленных кланов обитал в замке над селом, и деревенские в свое изрядно натерпелись и от осажденных, и от штурмующих.
…Когда староста рассказал, что старый замок снова собираются заселить, сельчане не поверили своим ушам. Всем казалось: руины абсолютно непригодны для жизни — тем более удивительным выглядело то, что нашелся безумец, решивший там поселиться.
— Вампиры это, — наконец промямлил староста. — Говорили — там красиво…
Руины действительно были красивы — особенно ночью, и клан Арфистов, во все времена высоко ценивший прекрасное, не преминул занять опустевшую обитель Гренти — благо, склепы остались нетронуты.
По ночам немногие выжившие в круговерти войны художники выбирались из подземелий, принимаясь творить — именно для этого они искали и обрели вечность. К счастью, для них не-жизнь оказалась достаточно милосердна, чтобы дать им второй шанс.
Хельга, седьмая дочь мельника, с детства отличалась упрямым нравом — оттого, стоило только первой травке появиться из-под земли, она отправлялась пасти гусей: дело нужное, но очень хлопотное. В лесах за последнюю войну расплодилось немеряно лис — они, лишенные "традиционной" пищи, теперь осмелели, таская гусей чуть ли не из птичников.
К счастью, отец Хельги, человек прижимистый, но весьма сообразительный, уже после второй покражи смекнул — намного дешевле будет завести в помощь Хельге собаку, чем пороть дочь каждый вечер. Так у девочки появился друг.
