Двери пагоды отворяются, и из храма торжественно выходит Великий брамин; за ним следуют мунисы, ришисы, браматшоры (индийские священники) и, наконец, гураны, в длинных полотняных одеждах. На лбу у всех священные шнуры — знак браминского достоинства. Из пагоды выходят также деридахи (баядерки первого разряда).[1]
Делаются приготовления к Празднику огня. Подле пагоды и на самых галереях ее собираются факиры, джоги, фадины (странствующие духовные лица).
— Где же, однако, наша скромная баядерка Никия? Я не вижу ее здесь, — спрашивает Великий брамин. — Прикажите позвать ее.
Она должна своими танцами украсить нашу духовную процессию.
Несколько баядерок уходят за Никией. Кающиеся играют железом и огнем. У некоторых кинжалы, сабли, ножи и другое острое оружие, которым они размахивают; другие держат зажженные факелы.
Факир Магдавая тоже принимает участие в танце, но не перестает искать глазами прекрасной Никии.
Наконец в дверях пагоды появляется закутанная покрывалом баядерка. Освещенная красноватым светом факелов, она привлекает к себе общее внимание.
Великий брамин подходит к ней, поднимает покрывало и приказывает ей принять участие в танцах.
Никия сходит со ступенек пагоды и начинает танцевать.
Танец «Джампо».
Потом звуки турти (волынки) и вины (небольшой гитары) служат аккомпанементом грациозным и сладострастным движениям баядерки. Движения эти делаются все живее и быстрее, оркестр положительно гремит, и прежний танец снова возобновляется.
Во все это время Великий брамин не спускает с прекрасной баядерки влюбленного взора.
Когда она танцует, он подходит к ней и говорит:
— Я люблю тебя… я с ума схожу от любви к тебе… я сделаю тебя главой в нашем храме… заставлю весь народ обожать тебя!.. Только… отвечай мне на мою любовь!
— Ты забываешься! — говорит она. — Посмотри на этот шнурок! Это знак высокого сана, который ты занимаешь… Я не люблю тебя и никогда не полюблю. — Она с ужасом отталкивает его.
— А! — восклицает брамин. — Помни же, что я никогда не забуду этого оскорбления!.. Я употреблю все силы, чтобы отомстить тебе!.. И моя месть будет ужасна!..
Никия старается удалиться. Она идет с другими баядерками и, так же как они, наполняет свою вазу водой из священного пруда и дает пить утомленным странникам и людям, принимавшим участие в танцах.
Факир Магдавая продолжает свой оригинальный танец и свои фанатические бичевания. Никия подходит к нему и предлагает воды, чтобы прохладиться. Факир пользуется удобным случаем и говорит баядерке:
