Потрясенный болью в голосе, он прикрыл ее руку своей. Ошибка. Ошибка. Огромная ошибка.
— Я знаю. — Эти два слова прозвучали неадекватно, как-то слабо, жалко.
— Когда Алисон обнаружила меня в детской и вызвала 911, схватки уже начались. Как только я увидела кровь, то поняла, что вот-вот родится ребенок.
В горле у него встал ком.
— Я все время говорила себе; все будет в порядке, что, самое худшее — нашему ребенку придется провести несколько недель в инкубаторе.
Руки ее вцепились в его руки железной хваткой. Он сжал ее вдвойне сильно, как бы желая разделить ее боль.
— И до меня не дошло, что моему ребенку, нашему ребенку, суждено умереть. В двадцатичетырехнедельном возрасте. Столько ей было, когда ее положили рядом со мной в родильной палате.
Руки у нее обмякли.
— Говорят, у всех младенцев голубые глаза. У нее глаза были закрыты и не было волос. А маленькие пальчики были полностью сформированы.
Что он мог сказать? Чем он мог снять ее боль? Он чувствовал свое полнейшее бессилие.
Она глядела как бы сквозь него.
— Помню день, когда мы похоронили Фэйт.
Логан моргнул. В последний раз он слышал имя девочки в тот день, когда ее хоронили у ног бабушки Камерон. Фэйт Камерон Вулф, вот что было написано в основании выветрившегося от времени могильного камня. Крещение в родильной палате, краткое богослужение, все, казалось, успокаивало Скай. А ему тогда хотелось только одного: чтобы она успокоилась. И сейчас ему хотелось того же.
— Помню, когда я впервые вышла и не плакала по Фэйт.
Теперь, когда она назвала имя девочки, он ощутил, как на сердце стало еще больнее.
— И я подумала, — продолжала она: — «Вот это да, я проходила целый день и ни разу не расплакалась». Горе не ушло, зато ушли слезы.
Он вспомнил, как через полтора месяца после похорон Фэйт отец настоял на том, чтобы Скай вернулась в журнал.
— Нам надо было уехать куда-нибудь. Время лечит.
Ошибка номер три.
— Ты думаешь, это бы помогло?
— Может быть. Нам нужно было время. Время, проведенное вместе. Время для того, чтобы справиться с нашей виной.
Она так и подскочила.
— Ты хочешь сказать, моей виной.
— Нам обоим есть о чем сожалеть.
— Тебе есть о чем сожалеть. — Ручки ее сжались в крохотные кулачки. — А мне…
— Ты просто пыталась повесить занавески в детской. Откуда ты могла знать, что стул, на котором ты стояла, поплывет из-под тебя?
Он стоял сзади, но когда попытался обнять ее, она отступила в сторону.
— Это был несчастный случай, Скай. И винишь себя в нем только ты сама.
