— Не придумывай. Она продала землю сразу же после смерти папы.
— Что у тебя осталось непроданным?
Скай слегка ссутулилась.
— Дом. Дома конца девятнадцатого века в стиле барокко — товар неходовой. Никто сегодня не хочет обзаводиться экзотическим белым слоном. Слишком накладно обогревать такое здание и охлаждать. Спросом пользуются новенькие домики, по крайней мере, так мне говорили агенты по продаже недвижимости.
— А ты пыталась продать дом?
Она подняла вверх три пальца.
— Помогло то, что я воспользовалась многовариантной системой реализации. Наша древняя белая слоновая шкура оказалась на рынке не нужна, зато сильно понадобилась антикварная мебель.
Потрясающе. Несмотря на случившееся, она не лишилась чувства юмора. Ну и женщина!
— Мы так часто открывали дом, что наш последний агент по недвижимости намекнул мне, что я сама могла бы получить лицензию: торговца в розницу…
— Ты продала так много мебели?
— Высвободила весь чердак и подвал. Ты забыл, что один из членов семьи Маккензи — любитель всякого барахла?
— Ага. — Он не забыл. Он не забыл, как он таскал ящики с сокровищами в только что купленное ими после свадьбы пожарное депо двадцатых годов. Он не забыл пространство на стене, где когда-то борцы с огнем вешали свои шлемы. Пространство, которое она заполнила старинными американскими гравюрами и ворохом сиреневых цветов. Он не забыл, как пожарное депо пахло настоящей весной даже после того, как яркие, крошечные цветочки увяли, а лепестки у них опали.
Он не забыл ничего, даже того, как она развеселилась, когда обнаружила, что там все еще оставались настоящие пожарные столбы; и как они пристроились к этим столбам на втором этаже и с криком и смехом скользнули на уровень улицы. Они катались так часто, что медная обшивка ни разу не потребовала полировки.
— Я не забыл, как ты торговалась с бедным старичком по поводу викторианского сундучка.
Она хлопнула в ладоши.
— А я про него позабыла.
— Этот торговец антиквариатом не имел ни малейшего шанса устоять против тебя, раз уж мы решили приобрести и этот сундук.
Она погрозила пальчиком.
— А ты оказался трусом. Ушел в тень и тихо дождался, когда он сбавил цену.
— Какой там еще трус? Просто я решил уйти подальше с линии огня. Ты была неутомима, о, женщина.
— Потому, что я знала, как великолепно будет выглядеть этот сундук перед нашим диваном.
— Я пытался внушить тебе, что мы не нищие, когда мы рассчитались по закладной за это пожарное депо.
— Ты хочешь сказать,
