Маленького роста худенькая женщина сидит в моем большом кресле и рассказывает обыденным голосом совершенно запредельные для меня вещи. А я все приговариваю: «Жизнь прошла мимо».
* * *
Умка: Раньше я была выносливая. Я могла четверо суток не спать. Выносливая на грани фантастики. То есть водитель пошел спать. А я подняла руку и поехала дальше.
Я: А зачем?
Умка: А потому что так хочется. Ешь дорогу, спишь дорогу. Эта дорога, которая на тебя через лобовое стекло вливается. Это твоя еда, твой сон, твоя жизнь и весь твой интерес. Это такая медитация. Для меня это идеальный случай. Я однажды ехала трое суток без ночевки, у меня была горбуха хлеба черного и витамины, ну я ела-ела эти витамины, и наконец они мне как будто дырочку в животе прогрызли. Я ехала на конференцию в Загреб, на филологическую. Для шутки взяла и поехала автостопом… Лет 10–12 назад у меня появились приличные палатка и спальник. Мне нужно, чтоб рюкзак был легкий. Не брезентовую же палатку тащить. Но если жаркие страны, то можно ночевать и на земле. Когда у меня не было палатки и спальника, я предпочитала всю ночь ехать или идти. Однажды я шла часов, наверно, семь — в ноябре. По трассе Барановичи-Брест. И очень было хорошо. Идешь так, идешь.
Я: То есть, если тебя как десантника забросить в лес, ты бы там отлично выжила?
Умка: Безусловно. А чего там? Только вода нужна.
Я: Четверо суток бы протянула бы в лесе?
Умка: Ну, а чего там, грибы-ягоды.
Я: Даже бы и не парилась?
Умка: А чего мне париться?
На ее лице опять появляется знакомое мне брезгливое выражение, и Аня говорит с ощутимым сожалением, что уже не может сейчас без еды и сна.
У нас осталось несколько минут, все должны разбегаться, диски с правильной музыкой я уже не перепишу.
Я: В оставшиеся пять минут можем вместить вопрос про наркотики.
Умка (в сердцах): Да что ж такое, дались тебе эти наркотики.
Я (упрямо): Я хочу, чтобы ты рассказала.
Умка (с выражением «да отвяжись ты»): Я не знаю, что тебе нужно рассказать.
Я: Скажем, почему ты перестала.
Умка: А я особо и не начинала. Я как бы всего попробовала, что мне было интересно, а что мне было неинтересно, я даже и не начинала.
Пять минут истекают, Аня забирает свою эксклюзивную микроскопическую гитару и убегает на концерт.
Глава шестая
Пункт в: драгс и рок-н-ролл или что может сообщить о себе кандидат филологических наук Герасимова
Эпиграф 1: будни группы Грейтфул Дэд.
«…А тем временем на чердаке грохочет старая пилюле-штамповочная машина немецкого производства. Музыка покрывает все наши грехи. ЛСД, в виде лиловой муки, загружается в машину из барабанов — похоже на булочную. Каждый раз, когда выплевывается очередная таблетка, в воздухе возникает облачко лилового тумана. Все в доме покрыто слоем кислотной пыльцы: вверху, ближе к чердаку, погуще, чем ниже — тем тоньше. Просыпаясь утром, я чувствую, как она скрипит на зубах. Кожа сухая, раздраженная. Впрочем, мы настолько прокислочены, что спать почти невозможно. Если все же удается уснуть, сны снятся очень странные».
