— Неужели начнут?
— Надеюсь, у вас также есть знакомый зубной врач. Столько не восстановишь за счет национальной медицинской страховки, а если восстановишь, то ждать придется так долго, что можно сразу заказывать зубные протезы на старость.
— Интересно, что вы говорите пациентам, которые больны по-настоящему, доктор?
Я попытался продемонстрировать мою самую располагающую улыбку, но она вышла кособокой.
— У меня пока еще нет пациентов. Я еще не врач, только студентка.
— В «Линкольнс-Инн» вы, похоже, практикуете вовсю.
— Большинство травм они сами себе наносят; кроме того, тамошних пациентов и калачом в больницу не заманишь.
— Я спрашивал людей, — соврал я. — У вас хорошо получается.
— Кто-то же должен…
Она отступила к дивану типа «уют», который можно превратить в кровать, если не страшно находиться на одной высоте с мышами, села и поджала под себя ноги, кивком указав мне на кресло. Быстро окинув взглядом комнату, я тоже сел. Книжки по медицине, банка кофе, чайник, минипроигрыватель компакт-дисков да наушники. Девушка путешествует налегке.
— Тигра тоже был вашим пациентом?
— Нет у меня пока пациентов. Скажем, он был клиентом. — Она откинула волосы с лица, хотя в этом не было никакой нужды. — Клиент он был очень хороший и приводил много других.
— Ли, например.
— Я не знаю их по именам. По крайней мере, пока они еще дышат.
— Как же вы узнали о смерти Тигры?
— Слышала. Копы ходили с проверками. Они знают и меня, и других, кто живет в этом доме. Что там. Некоторые даже детей своих сюда раньше приводили. Некуда больше обратиться. На улице нас так и зовут — «некуданцы». Пойдем к «некуданцам», потому что идти больше некуда. «Патруль некуданцев» — это мы.
— Как вы и сказали — кто-то же должен…
— Зря сказала. Вам-то что с этого проку? Вы как узнали о Тигре?
— Из газеты. Я его искал, но кто-то нашел его раньше меня.
Я внимательно наблюдал, как она это воспримет. Она могла бы выставить меня за дверь прямо сейчас. Сделай она это, я, возможно, потом бы ее поблагодарил.
Вместо этого она прищурилась и спросила:
— Вас, кажется, Ангел зовут?
— Вы вроде бы именами не интересуетесь.
— Вы вроде бы не клиент пока?
— Нет. — Вот вам и милосердие.
— Ну и отлично. Вы знаете, как он погиб?
— Писали, что достали из реки. Подробностей не знаю.
— А я знаю, расспрашивала. — Она перехватила мой взгляд. — Коллег-медиков, знакомого копа. Профессиональный интерес, не более.
— Ну и?..
— Тигра жил на улице. Он знал, что в героине, которым торгуют в городе, не более тридцати пяти процентов чистого материала. Это делается для того, чтобы поддержать экономический баланс, — потребителя должно колбасить как следует, но не так, чтобы он сгорел слишком быстро. Вырабатывается привычка, которую можно подпитывать, пока есть деньги. Тигра мог баловаться разной наркотой. Но будем реалистами. Иногда он напоминал ходячую аптеку, но никогда не кололся. Так почему он накачался героином чистотой, как сказали судмедэксперты, более восьмидесяти процентов?
