– В этом районе любая публика хороша,– возразил Бэркхардт.– Это чертовски важно, Вуди. Сберегательные банки из кожи лезут вон, лишь бы пробраться именно туда.
– Тогда тем более мне следовало бы выступить перед другой аудиторией,– возразил Палмер.– Мак Бернс собирает там дельцов, которые и без того наши сторонники.
Бэркхардт самодовольно хмыкнул: – Да, черт побери, пусть лучше не пробуют нам изменять.
– А я предпочел бы побеседовать с теми, кто не связан с нами займами, кредитами и всякими другими обязательствами,– сказал Палмер,– иными словами, поговорить с людьми, не зависимыми от нас.
– Скажи об этом Бернсу.– Наступила пауза, а затем старик спросил: – Как ты с ним ладишь?
– Он готов за меня в огонь и в воду, сам заверил меня в этом. Наверно, так оно и есть.
– Часто видишься с ним?
– На этой неделе я позаботился, чтобы он не смог дозвониться до меня. Понимаете, слишком уж много энтузиазма. Дружба сослуживцев – еще куда ни шло, а тут чуть ли не кровные узы братства…
– Только смотри, не раздражай его, Вуди,– всполошился Бэркхардт.– Не дай бог, чтобы он узнал, как ты к нему действительно относишься. Ты же сам знаешь, каковы эти греки.
– Он не грек, а ливанец,– возразил Палмер.– И если его не осадить, то он заберется ко мне в карман, совьет себе там гнездышко и начнет хозяйничать. Я уже сыт по горло. Бесконечные завтраки, обеды, ночные клубы. Если б я не уклонялся от встреч с ним, мне не удалось бы выспаться ни одной ночи.
– А не предлагал ли он тебе женщин?
– О да, и не раз.
– Ну и?..
– Что «ну и?» – резко перебил его Палмер.– Вы-то ведь знаете этого человека, Лэйн? Знаете, как устроены у него мозги? Курс современной политики вперемежку с порнографией в стиле Филлипса Оппенгейма. Такой молодчик не побрезгует даже тайно добытыми фотоснимками и будет беречь их про черный день.
– Поэтому ты и отказываешься от женщин,– вкрадчиво добавил Бэркхардт.
Палмер с раздражением вздохнул: – Послушайте, сейчас еще раннее утро, стоит ли нам с вами входить в такие тонкости, Лэйн.
– Беру свои слова назад,– сказал Бэркхардт и на мгновение умолк.– Вуди, мне не хочется быть назойливым, но пойми, он не должен чувствовать, что ты его сторонишься или пренебрегаешь им.
– Нет. Этого, разумеется, он не почувствует.
– Ты вполне уверен?
– Ну, конечно, нет! – вспылил Палмер.– Послушайте, вам не кажется, что вы слишком уж многого от меня требуете? Я уверен лишь в пределах разумного. Но как я могу быть абсолютно уверен?
