Этике? Совести? Морали? Образу жизни? – молча перебрал в памяти Палмер, однако не произнес ни слова, предпочитая выжидать, и устоял перед гневным взглядом старика.
– Больше всего меня злит нелепая наглость человека, пытающегося загнать меня в тупик, ставя перед выбором между тем, что составляет интересы ЮБТК, и нашей старой дружбой. Вот это уже непростительно! – без особого пыла закончил свою тираду Бэркхардт.
– Что вы ему ответили? – спросил Палмер.
– Ответил? А что я мог ему сказать? Я уклонился от ответа.
– Но ведь придется же в конце концов дать ответ.
Бэркхардт резко кивнул головой, и на его лице промелькнуло решительное, почти жестокое выражение. Глаза его были широко раскрыты, а взгляд прикован к спине шофера, как будто там, на аккуратно подстриженном затылке и темно-зеленой шоферской фуражке, он мог прочитать исход грядущих событий.
– Только не думай,– добавил он,– что я единственный друг, которого Джо будет просить об этом одолжении. Да и у других попечителей сберегательных банков найдутся друзья среди членов правлений коммерческих банков. Сейчас они начнут просить об этом по всему городу. Но это совершенно неприемлемо для нас, и я не допущу, чтобы на меня оказывали давление в этом вопросе.
– А о каком законопроекте у вас с ним шла речь?
– Да я даже толком и не помню,– ответил старик. Анализируя происшедшее, он понемногу освобождался от оцепенения, охватившего его при мысли, что этим поступком его старый друг нанес смертельный удар по самой основе их дружбы.
– Наверно, это опять один из бесчисленных законопроектов о филиалах?
Бэркхардт фыркнул, затем медленно повернулся к Палмеру.
– Интересно, насколько же подробно ты осведомлен, Вуди? – спросил он с раздражением.– Похоже, что тебе известно об этом не меньше моего.
– Ну, что вы! Я располагаю лишь незначительной информацией.
– Решил подмаслить старика, да? – холодно проговорил Бэркхардт.– Вуди, давай-ка договоримся. Ты можешь чего-то не знать и тогда, конечно, нуждаешься в какой-то информации. Только смотри, не дурачь меня, прикидываясь простаком, чтобы доставить мне удовольствие. Понял?
– Я не…
– И смотри, чтобы я снова не обнаружил, что ты мне втираешь очки,– прервал его Бэркхардт.– Если у меня не будет ясного представления о твоих познаниях и способности быть в курсе дел в любое время дня и ночи, это создаст серьезные препятствия в нашей работе. Ясно?
– Ясно. Виноват,– ответил Палмер.
Уголки губ Бэркхардта чуть-чуть приподнялись.– Ну вот и все,– сказал он, несколько смягчившись.– Я уже позабыл об этом.
