Так же было и с Хизер. Похитители приставили к ней служанку. Это убедило Кинстеров, что за похищением стоял какой-то аристократ. Кому еще пришло бы в голову подумать о горничной? По-видимому, и на этот раз действовал все тот же злоумышленник. Возможно, мужчина, сидевший напротив Элизы, и был тем самым высокородным злодеем?
Вновь украдкой оглядев незнакомца, Элиза засомневалась. Сестру схватили наемники, и хотя похитители Элизы разительно отличались от грубых головорезов, о которых рассказывала Хизер, все же складывалось впечатление, что они выполняют чей-то приказ.
Мысли ее понемногу начинали проясняться. Дурнота отступала.
Если за похищением стоят те же люди, что покушались на Хизер, ее повезут на север Ирландии, подумала Элиза и, скосив глаза, посмотрела на улицу, видневшуюся в окне кареты. По-прежнему притворяясь бесчувственной, она украдкой наблюдала. Потребовалось некоторое время, чтобы убедиться: экипаж мчался не по Большой Северной дороге, ведущей в Эдинбург. Элиза узнала окрестности: ее семья обычно ездила этим путем, чтобы навестить леди Джерси в Остерли-Парке.
Ее везли на запад. Быть может, похитители вовсе не собирались увозить пленницу далеко за пределы Лондона? Но если злоумышленники выбрали не северное направление, то как семья узнает, где ее искать? Братья наверняка решат, что ее увезли на север… как только поймут, что сестру похитили.
Кто бы ни были эти незнакомцы, в уме и храбрости им не откажешь, неохотно признала Элиза. Братья и кузены не спускали с нее глаз. Ее охраняли строже, чем остальных сестер Кинстер, но в Сент-Айвз-Хаусе, в этой неприступной крепости, ей ничто не угрожало, и стражи ослабили бдительность.
Никому и в голову не могло прийти, что похитители осмелятся вторгнуться в герцогский дом, тем более в день торжества, когда особняк полон гостей, домочадцев и многочисленных слуг, хорошо знавших Элизу.
Несмотря на былые жалобы и ворчание, Элиза дорого заплатила бы, чтобы увидеть Руперта или Аласдера, или даже одного из своих заносчивых кузенов, скачущего во весь опор наперерез карете.
Назойливая опека родственников не раз выводила ее из терпения. Верные стражи ни на минуту не оставляли ее одну. Где же были теперь ее защитники, когда она так отчаянно в них нуждалась? Элиза встревожено нахмурилась.
— Она очнулась, — заговорил мужчина.
Элиза тотчас притворилась спящей. Она неподвижно застыла, не показывая, что слышала хотя бы слово.
Женщина придвинулась ближе, и Элиза почувствовала на себе ее пристальный, испытующий взгляд.
