— Понятно, — сказал отец.
— Что «понятно»? — Билли открыл глаза.
— Если бы я услышал что-то в этом роде, я бы побежал сдаваться в сумасшедший дом.
— Мне это тоже приходило в голову.
— Что ж, ты проявил мужество, придя сюда, чтоб поговорить с нами, — улыбнулся отец.
Билли опустил голову. Отчего-то ему было трудно смотреть в глаза отца.
— Что-то я не чувствую себя героем.
— Почему же? Сколько других ребят слышат то, что только что услышал ты? И ты не струсил.
Билли хохотнул, но не сводил глаз с собственных рук, которые до сих пор сжимали колени. Пока он размышлял, насколько велик его страх, ему в голову вдруг пришел один вопрос, и он выпалил, заставив себя взглянуть отцу в лицо:
— А ты был добрым драконом?
Отец чуть было не разинул рот от удивления и кашлянул, прежде чем ответить:
— Да. Да, конечно!
У Билли возник еще один вопрос, который сорвался с губ почти против его воли:
— Значит, ты никого не убивал?
Отец медленно закрыл книгу и положил обе ладони на ее темно-коричневый переплет:
— Я думаю, на сегодня с нас достаточно. Тебе и так есть о чем подумать.
Билли ушам своим не верил.
Почему он избегает ответа? Неужели он кого-то убил, а теперь не хочет мне признаться?
Он хотел все же услышать ответ, но, когда отец встал и шагнул к двери, зажав под мышкой загадочную книгу, стало понятно, что разговор окончен.
Прежде чем выйти из комнаты, отец обернулся:
— Я мог бы рассказывать тебе целые столетия, Билли, и правда скрывается глубже, чем даже я могу вообразить, но то, что ты сегодня узнал, и так давит тебе на мозги десятитонным грузом. Я просто хотел объяснить тебе, почему у тебя такое горячее дыхание, чтобы ты понял, что происходит. — Глубоко вздохнув, он продолжал с растущей печалью: — Ты сын дракона. Я не знаю, как этот факт проявится в будущем, но ты должен быть осторожен. Это может обернуться чем-нибудь более серьезным, чем взорванный огнетушитель в туалете. — Он повернулся, чтобы идти, но снова остановился. — Я должен еще много прочитать, прежде чем дать тебе настоящий совет. Есть одно пророчество, над которым надо поразмыслить. — С этими словами он вышел, и Билли услышал, как он тяжело ступает по лестнице.
Он обернулся к маме.
— Пророчество? — переспросил он, вставая и тыча пальцем в сторону двери. — Какое пророчество? — Его лицо покраснело, и он тяжело запыхтел. — Папа сообщает мне, что я сын дракона, а потом запросто берет и уходит!
Мамин рот приоткрылся, губы зашевелились, но ничего из этого не вышло. Она только недоуменно пожала плечами и воздела руки, потом встала и потянулась обнять Билли. Он отшатнулся, зажав рот ладонью и молча глядя на нее. По коже опять поползли мурашки, но он гнал свой страх прочь.
