Правильно, подумала Вэл. На самом деле, ты встречался как минимум с тремя женщинами, которые на нем сидели.
— «Золофт» — это селективный ингибитор обратного захвата серотонина, как и «прозак». Его рекомендуют при ряде заболеваний. При навязчивых неврозах доза несколько выше. — Так ему, побольше клиники. Завалить спецификой и прочей хренотой.
Тео потряс пузырек.
— А с ним может быть передоза или типа этого? Я где-то слыхал, люди иногда под этими колесами такие номера откалывают.
— Не обязательно. Ингибиторы вроде «золофта» часто выписывают людям с глубокой депрессией. Пятнадцать процентов больных депрессией совершают самоубийство. — Ну все, проболталась. — Антидепрессанты — это инструмент, такой же, как сеансы устной терапии, и психиатры пользуются им, чтобы помочь своим пациентам. А иногда инструменты не работают. Как и в любом лечении — треть идет на поправку, трети становится хуже, треть остается без изменений. Антидепрессанты — не панацея. — Но ты сама относишься к ним как к средству от всего, не так ли, Вэл?
— Но вы же сами сказали, что у Бесс Линдер был навязчивый невроз, а не депрессия?
— Констебль, у вас когда-нибудь было так, что одновременно болел живот и текло из носа?
— Так вы утверждаете, что депрессия у нее все-таки была?
— Да, у нее была депрессия вместе с навязчивым неврозом.
— И дело здесь не в лекарствах?
— Буду с вами до конца откровенной — я даже не знаю, принимала она его или нет. Вы считали таблетки?
— Э-э, нет.
— Пациенты не всегда пьют лекарство. А с ингибиторами кровь на анализ мы не берем.
— Ладно, — сказал Тео. — Наверное, мы все узнаем после вскрытия.
В мозгу Вэл промелькнула еще одна кошмарная картинка: Бесс Линдер на разделочном столе. Кишки медицины всегда были для Вэл чересчур. Она встала.
— Мне бы хотелось оказаться для вас более полезной, но, сказать по правде, Бесс Линдер никогда не давала мне повода считать ее потенциальной самоубийцей. — Вот это, по крайней мере, правда.
Тео понял намек и тоже поднялся.
— Ну что ж, спасибо. Простите, что побеспокоил. Если у вас есть что… понимаете, что-нибудь, что я мог бы передать Джозефу, от чего ему стало бы легче…
— Извините. Это все, что я знаю. — Пятнадцать процентов. Пятнадцать процентов.
Она проводила его до двери.
Прежде, чем уйти, Тео повернулся:
— И вот еще что. Молли Мичон — тоже ваша пациентка, верно?
— Да. На самом деле, она — пациентка окружной больницы, но я согласилась лечить ее по сниженным расценкам, потому что больница далеко.
