Я стоял в вонючей подворотне и мечтал о коммунизме, когда деньги исчезнут и пирожки будут раздавать бесплатно.
Громила был мудрее меня.
— Дурашка, — ласково говорил он, — гроши не исчезнут никогда! Во что же тогда челдобреки будут играть?
Он удалялся с весело звенящим карманом.
— Не грустить, — приказывал он напоследок, — не в деньгах счастье!
Уже, тогда я заметил, что это говорят те, у кого они есть.
Громила съедал по утрам семь-восемь пирожков — он выигрывал не только у меня.
Ел он жадно, заглатывая огромные куски, повидло текло по подбородку.
— Сволочи, — говорил он, — вы специально мне проигрываете! Вы хотите, чтобы я был толстым!.. Держите меня, я толстею!..
Я никогда не говорил маме, что за все это время мне ни разу не удалось добраться до пирожков — я не хотел ее расстраивать.
Иногда, когда мы гуляли с ней по Невскому, мимо толстых теток в белых передниках, оравших: «Пирожки, горячие пирожки, румяные пирожки!» — я просил мне купить маму один, но она всегда отвечала:
— Не надо тебе столько сладкого. Ведь ты уже ел в школе. От сладкого толстеют!
После этой фразы я вздрагивал.
— Но если тебе очень хочется, — продолжала мама, — на, держи.
Я не брал денег — я знал, у нас с ними было туго. Тогда у всех с ними было туго.
Чего я только ни придумывал, чтобы избежать встреч с Громилой.
Я пытался пробраться по двору рано утром, до рассвета — Громила с нахальной улыбкой стоял на посту:
— Сыграем в пристеночек?
Мне казалось, что он никогда не покидал двора.
Я решил проникнуть на улицу через чердак, спустившись по водосточной трубе. Громила стоял на крыше:
— Сыграем в пристеночек?
Он никогда не отбирал у меня деньги — он только предлагал сыграть.
Однажды в отчаянии я спрятал деньги в рот.
Громила вырос на моем пути.
— Споем? — предложил он, и первый затянул:
«На позицию девушка провожала бойца…»
— «… Темной ночью простилися…», - нехотя протянул я. Монеты зазвенели по камням…
— Сыграем в пристеночек?
Я хотел сказать маме, что мне больше не нужны деньги, что я разлюбил пирожки, что от них толстеют — но боялся, что она что-то заподозрит.
Как-то она протянула мне рубль двадцать.
— Я получила премию, — сказала мама — купи еще и пирожок с мясом.
Громила, облизываясь, стоял в парадной. Изо рта стекала слюна.
— Знаешь ли ты, Породистый, — спросил он, — что от большого количества мяса образуется язва?… Сыграем в пристеночек?
Так продолжалось пару лет. Пирожки с повидлом снились мне по ночам.
Потом выпустили из тюрьмы папу. Ему запретили жить в Ленинграде — и мы решили переехать в Ригу.
