— Самолетом? — Эмили не любила самолеты, но не помнила, знает ли об этом тетя. Так или иначе, сейчас лучше об этом не упоминать, иначе та пустится в рассуждения об удобствах первого класса и преимуществах воздушного передвижения.
— Да, хорошо. Я позвоню, как только определюсь с рейсом и куплю билет. Скорее всего, это будет через день.
— Я буду ждать! Рада, что ты помнишь о старухе.
— Ну что ты, тетя!
— Большой привет Иден!
Эмили положила трубку и раздраженно посмотрела на аппарат, словно во всем услышанном обвинить надо было именно его. Она чувствовала себя автомобилем, по которому только что прошлись несколько щеток на автомойке.
— Ну что? Едешь? — Иден стояла возле столика с чашкой кофе в руке.
— Да. Ло сказала…
— Я все слышала по параллельному аппарату. Прошу тебя только об одном: постарайся быть корректной по отношению к нашей семье.
— Но я и так всегда была корректна.
— Я имею в виду те случаи, когда Ло примется расспрашивать тебя об отце и о последних семи годах. Кстати, кто тебе звонил пару часов назад? Опять твой бармен?
Эмили вздрогнула.
— Я не помню. При чем тут это?
— Что ты не помнишь? Ты же уверяла меня, что выкинула этого паршивого лицемера из головы и больше не будешь рвать себе душу из-за него. Так-то ты держишь слово.
— Он не паршивый лицемер. Он мой друг.
— Да этот друг тебя чуть в могилу не свел! Ты вспомни себя год назад. Сколько тебе пришлось пережить из-за него! А он… появляется на неделю, потом пропадает на полгода. А ты лезешь на стенку!
— Мама… все совсем не так.
— Ты прекрасно знаешь, что так! И я не разрешаю тебе встречаться с ним!
— Я и сама не собираюсь встречаться с ним.
— И потом, Эмили, я тебя не понимаю. Он же официант. К тому же модель, позирующая в сомнительных журналах.
— Почему в сомнительных? Может быть, они не самые известные и дорогие, но уж точно не сомнительные. Он демонстрирует одежду, а не то, что скрывается под ней.
— Ну хорошо. Он красив, этого нельзя не признать. Но в его голове пустота!
— Мама!
— О чем с ним можно говорить?
— Мама, мне уже двадцать пять, я сама разберусь, с кем мне общаться и о чем говорить.
— Ты не видишь себя со стороны! Это просто страсть — и больше ничего!
— Но все равно это мое дело, мама!
— Ну хорошо, я перегибаю палку, пусть так. Но мне действительно интересно, о чем вы можете говорить?
Эмили едва сдерживала гнев.
— А знаешь, мама! У нас практически не бывает времени говорить, у нас рот занят! Я пошла собирать вещи.
