Здесь же, напротив, каждую секунду чувствовалось движение, жизнь. Здесь было весело, шумно, а вечерние сборы за общим столом напомнили Эмили детство, когда все хохочут, кричат, рассказывают, когда никто никого не слушает, но при этом все безмерно счастливы видеть друг друга.
Дом тетушки Ло был такой же теплый и живой, как много лет назад, хотя многих в нем теперь не хватало. Не стало бабушки Жаннетт, крепкой суровой старушки, державшей в своем жилистом кулаке всю семью, и тетушке Ло невольно пришлось занять ее место, поскольку в их роду испокон века господствовал матриархат.
Годом позже, не выдержав жизни без любимой жены, ушел и дедушка, тихий, покладистый старичок, увлекавшийся живописью и французским вином.
Сегодня за столом впервые не было отца, хотя обычно Эмили привыкла гостить у тети вместе с ним.
И все равно, проглатывая слезы вместе с вишневым пирогом, Эмили понимала, что плачет не оттого, что ей недостает ушедших. Она плачет от счастья. Как человек, выплывший из бушующего моря, спасшийся от смерти и разгневанной стихии, целует песок и плачет, потому что счастлив, потому что страх и опасность позади.
Они видели, что ей тяжело, что глаза часто наполняются слезами, и тогда Эмили отводила взгляд в сторону или отворачивалась, будто рассматривала гостиную. Они видели это и старались веселить ее, как могли. Сандра и Джонни, оба полнокровные, румяные, принялись вспоминать и наперебой рассказывать смешные истории из детства.
Однажды Эмили залезла на старый дуб в их саду, а потом ее не могли оттуда снять: чем выше пробирался за ней садовник, тем выше карабкалась и она, пока не очутилась на самых тонких ветках на верхушке дерева…
Однажды Эмили и Сандра разорили лучший бабушкин веер из настоящих перьев, потому что начитались книжек про индейцев и вознамерились изображать шаманов.
Однажды Эмили и Джонни решили сбежать из дому и уехали в пригород на такси, а горничная, которая по совпадению жила в том районе, позвонила тете Ло и все рассказала. Их с Джонни поймали, привезли домой, и Джонни очень влетело. А Эмили не влетело, потому что она забралась под кровать и сидела там до утра, отказываясь разговаривать с кем бы то ни было. Она обещала выйти из укрытия только после полного прощения и гарантированного завтрака, принесенного в комнату на подносе.
— Ты вела себя, как профессиональный террорист! — воскликнула Сандра, громко расхохотавшись. — Ты была просто супер: «сначала самолет и деньги, а потом, так уж и быть, я выйду на переговоры!» Молодец, сестренка!
