Кульминацией этого долгого дня стал разговор за ужином, в конце которого кузен У Ин предложил Василию заключить контракт.
Усталая, но довольная тем, что сыграла не последнюю роль в этом деле, Лаура смогла отбросить свои тревоги, когда Василий открыл дверь их комнаты.
— Отличный результат, — сказал он ей, когда они вошли внутрь. — Нам предложили лучшие условия, нежели я ожидал.
Слово «нам» доставило ей удовольствие. Понимая, что это нелепо, она прикоснулась к своим серьгам, чтобы убедиться, что они на месте.
Обнаружив, что Василий за ней наблюдает, она призналась:
— Я боюсь их надевать после того, как чуть было не потеряла одну.
— Тогда зачем же ты их надела? — спросил Василий.
Он отдавал себе отчет в том, что желание находиться с ней вдвоем в одной комнате, разговаривать с ней наедине опасно.
— Я всегда их надеваю, когда мне нужна особого рода помощь или удача. Я знаю, это глупо, но поскольку они принадлежали моей матери, когда я их ношу, мне кажется, что частичка ее находится со мной.
Зачем она ему это сказала? Теперь он будет считать ее полной идиоткой.
— Зачем тебе сегодня понадобилась их помощь?
Какого черта она затеяла этот разговор? Сейчас он будет над ней смеяться.
— Я хотела, чтобы они принесли нам удачу на переговорах, — неохотно призналась Лаура.
Подойдя к окну, Василий повернулся к ней лицом.
— А у меня нет ничего из того, что принадлежало моей матери, — произнес он так медленно, будто слова вытягивали из него силой.
Что он делает? Что он говорит? Что с ним творится?
Его переполняли страх и гнев, но, несмотря на это, он, к своему удивлению, продолжил:
— Я по той же самой причине надеваю запонки своего отца. У него не было специального образования, но он вел переговоры лучше всех, кого я когда-либо знал. Его способность заключать сделки на выгодных для себя условиях была почти сверхъестественной.
Почему он ей это рассказывает? Он никогда ни с кем не говорил о подобных вещах и не мог поверить, что делает это сейчас.
— Видимо, ты унаследовал эту способность от него, — искренне сказала она, после чего мягко добавила: — Мне жаль, что у тебя нет никаких вещей, которые напоминали бы тебе о твоей матери. Но у тебя есть ее любовь. Материнская любовь не заканчивается со смертью матери.
Василий посмотрел на Лауру, и внезапно его охватило желание подойти к ней, обнять ее и рассказать ей то, о чем он никогда никому не рассказывал.
С блестящими глазами и полуоткрытыми розовыми губами, она казалась самим воплощением страсти. Сейчас ему хотелось только одного — заключить ее в объятия и целовать до тех пор, пока они оба не начнут испытывать нехватку кислорода.
