Потом они выпроводили Еву спать в новой пещере с Адамом и малышом. А молодежь осталась возле больной.
На восходе солнца Еву разбудил Каин, тихо прикоснувшись рукой к ее лбу. Его глаза светились во мраке.
– Ты можешь прийти сейчас, мама?
– Она умирает?…
– Не знаю. Она не спит, голова ее ясная, она зовет тебя.
Ева натянула платье через голову, накинула на плечи одеяло и побежала. Шел мягкий, вкрадчивый дождь.
Аня встретила ее ясным взглядом, узнала.
– Милая Аня, – сказала Ева.
Аня улыбнулась, несмотря ни на что. И от этой улыбки разлилось свечение.
Белый покой, удивительная радость, сильная, как при свечении вокруг Сифа, когда тот родился. Все находившиеся в пещере тоже видели его.
– Я ухожу, Ева, – сказала больная. – Я хочу лишь поблагодарить и попрощаться. Я ухожу в покой и знаю: Лете хорошо будет у вас.
Ева кивнула.
– Я обещаю с любовью заботиться о ней и ее ребенке, – ответила она.
– Я знаю.
Вскоре она уснула, но тут же пробудилась, как от толчка, – без боли и с ясными глазами.
– Здесь нет ничего, чего бы стоило бояться, Ева. Здесь так светло.
Она обвела взглядом всех и все вокруг.
Потом ее челюсть отпала.
Смерть забрала Аню.
– Мама, – сказал Каин чуть позже через голову Леты, которая плакала в его объятиях. – Ты так и думала, что она скажет то же самое, что Авель сказал тебе тогда, во сне, на дереве в раю?
– Да – Ева кивнула. Она узнала эти слова.
Они одели Аню в желтое платье, сшитое Летой из новой ткани, сотканной и окрашенной ею самой в новом доме. Потом девочка сплела венок из лотосов и обвила его вокруг головы мертвой. Каин вырыл могилу рядом с могилой брата.
Белый Свет остался с ними, он просачивался в их сердца, утешая и придавая силы.
Адам говорил у могилы не голосом шамана, а собственным.
– Спасибо тебе за то, что пришла сюда к нам и умерла здесь, – сказал он. – Ты нам очень помогла, сделала так, что смерть потеряла свою власть над нами. Только Бог знает, где ты сейчас, а его знания бездонны. Когда мы думаем, что и мы знаем, то делаем это лишь от помутнения рассудка. Истинный ответ далек от нашей способности видеть и понимать…
«Это правда», – думала Ева. А вечером после похорон, уже лежа в его объятиях, она сказала:
– Спасибо за твои слова, они были прекрасны и дали такое утешение.
Он был польщен, и она почувствовала, как расслабилось его тело. Сказал:
– Видишь ли, я верю, что Бог правит всем я во все вкладывает определенный смысл. Он хотел, чтобы она умерла здесь, и этим научил тебя и меня чему-то очень важному.
