Так не существовало и шамана для ее мужа там, дома, думала она. А что случится, если старик вновь пробудится к жизни? К ней опять вернулось беспокойство.
Но она сумела прогнать его.
«Здесь, – подумала она. – Сейчас. Не прежде, не потом».
Простое и трудное осознание понятий «здесь» и «сейчас», добытое в результате путешествия в царство детства, возможно, было самым важным. Именно это осознание, а не воспоминания и не сказки, и даже не чувство понимания и примирения с прошлым.
Познание дикого народа – вот что несла она с собою домой, чтобы начать новую жизнь.
– О Бог Адама, – сказала она громко. – Если у меня будет еще один ребенок, я знаю, что мне делать.
«Мне нечего бояться воспоминаний мужа, – подумала она, проглатывая последний кусок. – Я всегда имела власть над ним, сейчас я должна дать ему радость, научить его принимать ее такой, какой вижу сама».
Ева наполнила кожаный мешочек водой и отправилась дальше. Остаток дня прошел для нее в диком напряжении, в жаре и поту, стекавшем с ее тела ручьями. Черт возьми, как же ей было тяжело! Она была вынуждена часто делать небольшие остановки, чтобы глотнуть из кожаного мешочка воды – о Боже, воды! – и снова продолжить путь. Она перестала прикидывать расстояние до верхней ложбины: глаза все время заливало потом, да и дорота от этого короче не становилась…
Как-то ей показалось, что она слышит призыв: «Ева, Ева…» «Придумываю», – сказала она себе и, стиснув зубы, продолжила идти.
И, даже когда услышала шум падающих камней и шагов, скользящих по щебню на горном склоне, она не смогла верить своим глазам.
Ева, Ева… По обрыву ей навстречу спешил он.
Они остановились на расстоянии броска камнем и смотрели друг на друга. На краю радости порхали мысли: «Я, наверное, выгляжу ужасно, вся в пыли и поту… Как он рад, что видит меня… только бы мне не ранить его своими рассказами…»
Но в основном она чувствовала радость, такое большое и теплое чувство в груди, что едва могла сдерживаться. Слезы затуманивали ей глаза.
В следующее мгновение он был уже перед ней и держал ее за руки.
– Ты вернулась, – сказал он.
– Да, – кивнула она.
– Тебе удалось сделать все, что ты хотела?
Она улыбнулась и опять кивнула.
– У тебя есть ответы? Ты знаешь?
– Кое-что. Мне так много нужно рассказать тебе. – А потом, как ребенку, которого нужно успокоить: – Все чудесно, муж, все хорошо, хорошо.
Облегчение в карих глазах.
– Потом, – сказал он, – потом. Ты в силах идти дальше?
Смех: в силах ли она? Сейчас она могла свернуть горы! Но он не слышал слов, а только чувствовал радость; он взял ее на руки, словно малое дитя, и понес вверх.
