— Я преподам этому подлецу такой урок, которого он никогда не забудет, — произнес Далтон, но тут же нахмурился. — Нет, так не пойдет. Это может отозваться на вас. — Он глубоко втянул воздух и начал медленно выпускать его, качая головой. — Ох, Мери Кетлин, что вы делаете в этом гадючьем гнезде?
Вопрос вызвал у нее робкую усмешку.
— Во время свадьбы я думала, что попаду в райские кущи, но, по-видимому, вышла замуж за змея.
Он поддакнул, ответив ей улыбкой:
— А я полагаю, мне предстоит заставить змея убраться прочь.
— Буду признательна, если вы просто перестанете всем этим заниматься.
— Вам не за что быть мне признательной. Когда вы поднялись на борт яхты сегодня утром, я собирался…
Он увидел глубокое отвращение в ее глазах и слегка пожал плечами.
— Ну, вы же были и одеты соответственно.
— Знаю. Мне все было безразлично. Я думала, что Скотт в вас ошибается. Вчера вечером у меня не сложилось впечатления, что я… что я нравлюсь вам.
Внезапно его глаза вспыхнули чуть ли не испугом.
— Нет, вы очень понравились мне.
Она смутилась.
— Но вы… вы же не собирались заниматься со мной любовью. Все это была лишь игра, верно?
— Если я играю, Мери Кетлин, я играю до самозабвения. Я не стал бы говорить о любви, но уложил бы вас в постель. Это предусматривалось сценарием, а потом у вас такая красивая кожа.
Вызвавшая восторг кожа от смущения покраснела.
— Вы мне не нравитесь, мистер Далтон, — холодно заявила она.
— Да. Не сомневаюсь в этом, — ответил он спокойно; слабая усмешка мелькнула на его губах. — Но мне вы нравитесь, Мери Кетлин. Несмотря ни на что, это было незабываемое утро. Я сразу сообразил, что в чем-то ошибался. Ваша внешность соблазняла, но вы всякий раз отстранялись, стоило мне коснуться вас. Вы вступали в разговор, слишком нервничая. Все интонации были неестественны, как вчера вечером. Я, правда, был настроен чересчур скептически, чтобы принимать их всерьез. И только когда я перестал давить на вас, мне стало приятно беседовать с вами, Мери Кетлин.
— Мне тоже было приятно, — призналась она, хотя ее глаза по-прежнему осуждали его. — Если вы уже поняли, что ошиблись насчет меня, зачем надо было портить все этой отвратительной выходкой?
Его улыбка превратилась в неприятную гримасу.
— Оставалась все-таки некоторая вероятность, что игра продолжается. Просто вы повели ее на своих условиях. И мы говорили как равный с равным. — Его глаза немного потеплели. — И я хотел вас.
Она закрыла глаза, покачала головой, отвергая все сказанное им.
