— Понимаю, — Каэй тревожно прикоснулась пальцами ко лбу. — Когда я услышала эти слухи, то испугалась. Если честно, я почувствовала себя совершенно одинокой.
— Каэй.
— Просто я не привыкла к ходу мыслей Его Величества. Происходящее оставляет меня ни с чем. Я чувствую полное отчуждение. Беспомощность и одиночество вынудили меня придти сюда и рыдать у тебя на плече.
Рисай кивнула, а Каэй продолжила:
— Сейчас я полностью со всем согласна. Понимаю, всё происходит слишком быстро. Но не быстрее чем необходимо. Мои опасения так же уменьшились. У меня много причин доверять действиям Его Величества. Однажды я засомневалась, и это стало очевидно для других людей. Они могут представить всё в недобром свете, но я считаю это неизбежным. Быть не так понятой в данной ситуации вполне нормально.
— Да, но…
— Чо’ун-доно Министерства Весны считает так же. В самом начале он критиковал Его Высочество, так же я знаю, что долго сомневался Чосай Эйчу. Азен и Ганчо, как и ты, являлись целями отвратительных слухов.
— Слухи… обо мне?
— Да, — кивнула Каэй, её посиневшие губы дрогнули. — Находясь на службе у Императора Кьё в Дворцовой Страже, Азен-доно и Его Величество считались жемчужинами короны правителя. Один стал Императором, второй его слугой. В этом не должно быть ничего удивительного, но…
— Я не верю. И я была вовлечена в это?
— Да. Эти слухи отвратительны, но ты и Его Величество отправились на шоузан вместе. Говорят, ты просто позавидовала Его Величеству, что именно он стал правителем. Ганчо-доно был изначально одним из командиров Гёсо, хотя свою славу он заработал в Дворцовой Страже. Когда в Дворцовой Страже появилось свободное место, он естественно ожидал поучить эту должность. Его Величество был избран в удивительно юном возрасте. Ганчо долгое время служил генералу Гёсо. Но люди скажут, что на самом деле Ганчо противостоит Гёсо.
— Безумие! Подобным образом чьё угодно прошлое может обернуться против своего хозяина.
— Думаю, да. Это всего лишь зависть.
— Даже больше. Тайхо выбрал Его Величество прямо на моих глазах. И я никогда не сожалела об этом. Те, кто обвиняют меня в зависти, сами завидуют и злятся, что упустили подобный шанс. Они считают, что другие люди настолько же подлы, как и они сами…
Рисай прервала себя на середине предложения. Казалось, что они всего лишь судят людей по одним и тем же критериям. Было слабостью утверждать, что если одному человеку что-то вредит, оно вредит и всем остальным. Эти люди судят других по тем же меркам, что и себя, и считают это естественным.
