С этой близкой к наркотической жаждой окунуться в прекрасное неведомое я и подсел к поганому ящику, но тут на мое счастье раздался телефонный звонок. Что ни говори, а кому-то в этом огромном мире я был нужен, и это вселяло оптимизм. Голос на другом конце провода был мне незнаком.
— Марина?.. Какая Марина? Пашка?.. Да, личность известная! Извините Марина Ильинична, не узнал, богатой будете…
Я бы и дальше нес присущую началу разговора чепуху, но мать Пашки начала проявлять нетерпение. Узнать ее, да еще по телефону, было и правда не просто. Виделись мы года три назад и при весьма необычных обстоятельствах. После операции по удалению почки мне пришлось привыкать к мысли о том, что на службу каждый день ходить не надо, хотя бы потому, что меня с нее благополучно уволили. Пособия по инвалидности хватало не умереть с голоду, и я позволил себе вести аристократический образ жизни. Зимой бегал как лось по Подмосковью на лыжах, летом купался в Москве-реке, а в остальное время пополнял багаж недополученных в институте знаний. Но однажды по весне снова загремел на больничную койку, на этот раз с переломом ноги. Не послушал друга, утверждавшего, что только спорт может сделать из здорового человека инвалида, вот и поплатился.
К моменту встречи с Пашкой костыли я уже отбросил и вполне сносно передвигался с палочкой. Выглядело это со стороны по-чеховски интеллигентно, и девушки поглядывали на меня с интересом. Прогуливаясь в тот весенний день по дорожкам парка, я наслаждался первым согревшим природу теплом, как вдруг увидел переходившего озеро по льду юного идиота. Мальчишка шел, весело размахивая портфелем, ну и, естественно, провалился. Время было рабочее, кругом ни души, зови — не дозовешься. Как бежал, не помню, но, приблизившись к парнишке, я хлопнулся плашмя на живот и пополз… пока сам ни оказался в той же полынье. Тут-то и выяснилось, что сорванцу вода была по шейку, ну а мне по грудь. Хорошо хоть клюшку свою впопыхах не бросил, с ее помощью мы и выбрались на лед. Докостыляли до берега и вызвали скорую. Не Пашке, мне. Тогда-то с Мариной Ильиничной я и познакомился. Она приходила в Боткинскую навещать, приносила хаш для сращивания костей и фрукты, а все мои мокрые и грязные шмотки перестирала и выгладила.
— Да, Марина, что на этот раз отколол мой юный друг?
— Тут, Станислав Вячеславович, такое дело…
И она вкратце рассказала, что сын без мужского пригляда начал хамить и вообще от рук отбился. А поскольку он меня уважает, то не мог бы я…
