И снова Эйнджел промолчал. Эйлин сжала его руку.
– Спасибо, что был искренен со мной. Теперь я лучше понимаю, что происходит.
– Если бы ты уже не влезла в это по уши, я бы тебе ни слова не сказал. Но ты уже замешана в это дело и должна понимать, что болтать опасно. Ты ничего про Сонни не знаешь, договорились?
– Я понимаю. Я сделаю все, чтобы помочь. И никогда никому ничего не скажу.
– Хорошо. Потому что я чувствую, когда кто-то врет, и обязательно узнаю, если ты кому-нибудь проболтаешься.
– Я никогда этого не сделаю, Эйнджел! – Ее сердце колотилось. – Правда!
– Прекрасно! Потому что, если откроешь рот, мне придется тебя убить.
Какие холодные у него глаза.
Эйлин заметила в углах его глаз морщинки. От смеха? Она вдруг представила Эйнджела, щурящегося на солнце, в руках – автомат.
– Это была шутка, – сказал он, – плохая шутка.
Может, и так. А может, и нет.
Эйлин встала так быстро, что ножки ее стула заскрежетали по деревянному полу.
– Спасибо за вино.
– Эйлин…
Он тоже встал, и она вдруг словно впервые увидела, какой он высокий и крепкий.
– Что-то я загостилась, – сказала Эйлин, справившись с волнением. – Аарон, наверное, удивляется, куда я пропала.
Эйнджел встал у нее за спиной, и Эйлин почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
– Не нужно меня бояться, – сказал он.
– Я не боюсь.
– Нет, боишься. Я чувствую. У мужчин вроде меня особые отношения со страхом.
– Я знаю, у тебя была нелегкая жизнь.
– Я сам ее выбрал. Аарон не тревожится. Мальчики знают, что ты со мной.
Эйлин покраснела.
– Мне пора домой.
– Почему? Боишься, они могут подумать, что мы тут не только вино пьем?
Эйлин нервно рассмеялась:
– Нет, конечно нет. Просто я устала. Все эти приключения на болоте меня совершенно вымотали. Я так рада, что с Аароном все хорошо.
Эйнджел придвинулся ближе. Она чувствовала тепло его тела, слышала его дыхание.
Жаль, что она не на шпильках, вдруг подумала Эйлин. Тогда она была бы почти с него ростом и чувствовала себя более уверенно.
– Давай я вымою бокалы.
Она протянула руку, но прикосновение пальцев Эйнджела к ее шее заставило Эйлин замереть.
– Забудь о бокалах. Ты боишься, и мне это не нравится. Особенно когда я думаю, что причина твоего страха – я.
– Я не боюсь.
Пока он будет стоять за ее спиной, она не перестанет нервничать. Эйлин повернулась к Эйнджелу. Его рука скользнула по ее плечу. Он сжал ее кисть и принялся поглаживать нежную кожу запястья.
Эйлин охватило какое-то томление. Неужели она из тех женщин, которых возбуждает только страх?
