Но сегодня… Сегодня, несомненно, был его день! Его великий день! С горящими глазами, триумфатора, выбросив вперед сжатую в кулак руку и напрягая голосовые связки, он руководил вдохновенно отрядом фабричной молодежи.
– Производства лучший друг – наш директор Эл. Бельюк! – истошно вопил передовой отряд, состоящий из четырех поражающих воображение уродливостью немолодых девушек. – Наше качество известно – мы должны трудиться честно! – Незаметно подкравшийся (старая, с прошлой работы привычка) заведывающий кадрами Ермил Никитич Чернополковников кивал головой. Основное в направлении работы режиссера ему нравилось. Отодвинув пыльную кулису, резким мужским шагом взобрался на сцену и сам лучший друг производства в сопровождении Мурлены Сергеевны. Они хотели лично проверить степень готовности. – Только дайте нам приказ – выполним его тотчас! – заверещал передовой отряд. В полузадушенной женской половине души Л. П. Бельюка зашевелилась пробужденная поэзией тяга к прекрасному. – Уж больно страшны, Ермил Никитич, – шепнул директор заведывающему кадрами. – Неужели нельзя было выбрать получше?
– Лучшие силы, как всегда, в декрете, Лидия Петрович,- голосом, отставленным от службы лет двадцать назад, но еще сохранившим твердость, отрапортовал Чернополковников. – И потом, искусство – это не мое дело, это дело Бейлиса! – Режиссер малых форм побледнел и защитительно открыл рот, но тут вступила Мурлена Сергеевна. Ее больше интересовала внутренняя суть творчества.
– Скажите, а не будет как ТОГДА? Тогда, Бейлис, вы нас всех буквально зарезали. – Присутствующие нехорошо нахмурились, режиссеру стало холодно, несмотря на согревающую близость руководства. Он вспомнил «ТОГДА» – 1317-е Явление Народу Кого-Либо. Было это в начале его жизни в фабричном искусстве, когда движимый тягой к борьбе, он вложил в уста передового отряда пламенные строки:
Все сожжем огнем сатиры,
Новой жизни грянь «ура»!
А фабричные сортиры
Чистить уж давно пора!
Спасло распоясавшегося критикана от искусства только то, что абсолютно неожиданно его выпад совпал с решением Районного Масс Штаба о чистке отхожих мест. Бейлислав Павлович удержался на службе, но с тех пор его ямбы находились под неусыпным присмотром фабричных властей.
– Да нет, что вы, Мурлена Сергеевна, – Лебеда протестующе замахал руками, – что вы! Все же, ну, буквально все отражено. Вот даже про наше старшее поколение. – И он указал на тихонько, по-стариковски, взбирающегося на свое место в президиуме (третий ряд, шестое с краю) Шурика Ивановича Апельсинченко. Послушайте. Кукунько, давай!
