– Пора уходить, – распорядился Мартинес и посмотрел на часы. – Скоро тренировки начнутся. Спортсменчики на подъемнике будут подниматься. Могут нас увидеть…
* * *
Лыжи были спрятаны в скалах в специально подготовленном тайнике, найти который было сложно, но еще труднее было вскрыть его, не зная кода замка и вариантов отключения специальной системы защиты. Если бы кто-то попытался вскрыть тайник, внутри произошел бы взрыв высокотемпературного взрывного устройства, нацеленный на уничтожение всего оборудования. Тайник попросту превратился бы в печь. Пострадал бы и тот, кто попытался бы произвести вскрытие, и те, кто окажется рядом с ним.
Встав на лыжи и спрятав вместо них в тот же тайник вооружение и военное снаряжение, группа Мартинеса быстро добралась до следующей трассы, предназначенной для начинающих горнолыжников. Сам полковник с трудом отговорил грузинских консультантов, проявивших доброжелательность и желавших произвести обучение его группы катанию на горных лыжах. Этого нельзя было допустить. Новичок должен быть новичком, и никакой артистизм не поможет умеющим кататься изобразить новичка. Он сам горными лыжами не владел, и потому сам старался показать, что часто падает. Правда, приземляться Мартинес умел правильно, и потому обходился без травм. А вот Хамид минувшим днем подвернул ногу. Впрочем, не так сильна была травма, чтобы Хамид отказался от участия в операции. Бексолтан сам лечил травму проверенным способом, вызвавшим у полковника удивление. Мартинес не знал возможностей российской медицины, а Бексолтан знал и потому предпочел пользоваться не услугами человеческого врача, а ветеринара. Съездил с полковником в ветеринарную аптеку и купил бутылку «Лошадиного геля». Бексолтан утверждал, что при ушибах, переломах, растяжениях связок и тому подобному лучшего средства в природе не существует. Утром Мартинес с удивлением обнаружил, что Хамид даже хромать перестал. А ему только трижды втирали этот гель.
– Мы в горах всегда этим средством пользуемся, – признался Бексолтан.
И за все утро Хамид ни разу не пожаловался на боль в ноге. Должно быть, средство в самом деле было достойным.
Спуск по склону был достаточно пологим, чтобы новички не развивали на нем большую скорость. Но гасить скорость они уже научились, а учиться развивать ее полковник своим подопечным не разрешал.
Лыжников в это утро было мало, и никто не заметил, что Мартинес с помощниками вышли на трассу сбоку. Да если бы и заметили, ничего страшного не случилось бы. Здесь не было подъемника, и потому забираться на перевал каждый имел возможность своим собственным путем. Здесь не было искусственного снежного покрытия на склоне, и потому трассу никто не охранял, и не стояло здесь камер внешнего наблюдения. И вообще эта трасса считалась «дикой», подобно «дикому» пляжу на море. Никто не занимался здесь установкой какого-то оборудования. Правда, иногда на этой трассе появлялся тренер с детьми, начинающими обучение горнолыжному спорту. Но за поведением своих воспитанников следили тренеры, и они же оказывали им, если требовалось, какую-то помощь. А все остальные здесь были просто отдыхающие.
