Кроме Сергея, об этом тайном увлечении знали еще несколько друзей отца.
– Повесть пишу, сынок.
– О чем?
– Про предков наших. Как они жили-поживали, как с врагом сражались, который напал на землю Русскую.
– И много написал?
– Первую главу. Как-нибудь вечерком соберемся, почитаю, – улыбнулся отец.
– Сегодня?
– Посмотрим.
Дождь усилился. Капли его дружно барабанили по прорезиненной ткани плаща, вода невесть как просачивалась внутрь.
– Зря я послушал тебя, непоседу, – проворчал отец. – Сидели бы сейчас дома, в тепле, чаек попивали да в шахматы играли. Чего еще человеку нужно в выходной?
– Да еще ругань из кухни и коридора слушали, – в тон отцу добавил мальчик.
– Тесно пока живем, верно говоришь, – согласился Чайкин. – Но это временно. Ты уже большой, книжки, газеты читаешь, сам должен понимать.
Издалека послышалось гудение, звук постепенно приближался.
– Самолет! – воскликнул Сережа и, выскочив из-под плаща, помчался по откосу, размахивая руками, словно пилот мог увидеть его.
– Простудишься, ступай назад, – крикнул отец.
– Папа, это же твой «Фарман», – сказал Сережа, остановившись. Оба проводили самолет взглядом, пока он не нырнул в ближайшую тучу.
Мальчик вернулся в укрытие.
– Пап, а когда ты теперь снова будешь с парашютом прыгать? – спросил он, усаживаясь поудобнее.
– Думаю, на днях.
– Позовешь меня?
– Конечно.
Июньский дождик наконец-то пошел на убыль. Чистые голубые проемы среди облаков становились все больше, а сами облака истончались, и солнце безжалостно расправлялось с их остатками.
– Пап, нам в школе говорили, что землю окутывает воздушная оболочка, и высота ее несколько сот километров.
– И что?
– Ты же сам говорил, что аэропланы могут летать в воздушной среде, – продолжал Сережа. – Почему же «Фарман» так низко летает?
– И не только «Фарман», сынок. Все самолеты в мире. Видишь ли, авиация только делает первые шаги. Можно сказать, учится ходить.
– Как ребенок?
– Примерно.
– Ну, а когда научится?
– Тогда, естественно, аэропланы станут летать повыше, – улыбнулся отец, доставая кисет с махоркой.
– Нет, я не про то, – не отставал Сережа. – Ведь как бы хорошо ни летали самолеты, они не смогут подняться выше воздушной оболочки… Верно?
– В безвоздушном пространстве пропеллеру делать нечего.
– Значит, человек никогда не сможет долететь до звезд, до других планет? – в голосе мальчика послышалось неподдельное огорчение.
– Ну, с космосом дело обстоит вовсе не так безнадежно, – произнес отец. – Тут есть ряд задумок, готовятся испытания. А может, где-то их уже и проводят.
