Один из агентов, охранявших парк, внезапно бросился к огороду, посреди которого возвышался колодец, увенчанный воротом. Он заглянул внутрь, отпрянул и дал резкий свисток.
— Уведи его по-хорошему или силой! — крикнул Мегрэ, обращаясь к Люкасу и указывая на пошатывающегося датчанина.
В смутном рассвете все произошло очень быстро. Люкас подал знак одному из своих людей. Оба подошли к раненому, попытались заговорить с ним, но Карл и слушать их не хотел. Тогда они осторожно опрокинули его и понесли, хотя он дрыгал ногами и хрипло выкрикивал какие-то слова протеста.
Когда Мегрэ подошел к колодцу, стоявший здесь полицейский крикнул:
— Внимание!
И в самом деле: со свистом пролетела пуля, а детонация подземного выстрела еще несколько раз повторилась гулким эхом.
— Кто это там?
— Да вот, девушка. И еще какой-то мужчина. Сражаются прямо-таки врукопашную.
Комиссар осторожно приблизился к колодцу, заглянув внутрь, но почти ничего не увидел.
— Дай-ка фонарик…
Он успел лишь приблизительно охватить глазом открывшуюся ему картину — новая пуля, вылетевшая снизу, едва не пробила фонарик, которым он светил.
В мужчине он узнал Мишонне. Колодец был не глубок, но большого диаметра. Воды в нем не было.
Двое, оказавшиеся на дне колодца, сцепились не на шутку. Насколько можно было судить, страховой агент схватил Эльзу за горло, словно намереваясь задушить ее. Она держала в руке пистолет, но стиснув ее запястье, он направлял выстрелы, как хотел.
— Что будем делать? — спросил инспектор.
Его возбуждение достигло предела: порой из колодца слышалось хрипение. Эльза задыхалась, но продолжала отчаянно сопротивляться.
— Мишонне, сдавайтесь! — крикнул Мегрэ скорее для очистки совести, чем всерьез.
Тот даже не ответил, выстрелил в воздух, и тут комиссар начал действовать без колебаний. Глубина колодца составляла примерно три метра. Мегрэ мгновенно прыгнул, упал буквально на спину страхового агента, но заодно больно задел ногу Эльзы.
Теперь все смешалось. Еще один выстрел. Пуля царапнула стенку колодца и рикошетом ушла в небо, а комиссар, из предосторожности, принялся нещадно обрабатывать кулаками голову Мишонне.
После нескольких ударов страховой агент посмотрел на него взглядом раненого зверя, качнулся и с подбитым глазом и вывихнутой челюстью упал навзничь.
Эльза, судорожно глотая воздух, держалась обеими руками за собственное горло.
И трагичной, и сумбурной была эта схватка на дне высохшего колодца, в полумраке, в атмосфере, насыщенной острыми запахами тины и селитры.
