В ста метрах от трактира он поравнялся с Люкасом, вышедшим ему навстречу.
— Ну, что?
— А то, что вы предполагали. Врач извлек пулю. Стреляли из карабина.
— И больше ничего?
— Нет, еще кое-что. Получена информация из Парижа. Исаак Гольдберг приехал туда на собственной «минерве» с роскошным спортивным кузовом. Именно на этой машине он обычно и разъезжал, причем водил ее сам. В ней же он, вероятно, проехал из Парижа до перекрестка Трех вдов.
— Это все?
— Ожидаю информацию от бельгийской уголовной полиции.
Наемный автомобиль, при выходе из которого была убита г-жа Гольдберг, уехал с тем же водителем за рулем.
— Что с трупом?
— Увезли в Арпажон. Следователь встревожен. Он порекомендовал мне посоветовать вам не мешкать. Больше всего его беспокоит, как бы брюссельские и антверпенские газеты не подняли слишком большой шум вокруг этого дела.
Сопровождаемый Люкасом, напевая что-то вполголоса, Мегрэ вошел в трактир. Оба сели за столик.
— Здесь есть телефон?
— Есть, но не работает с полудня до четырнадцати часов. А сейчас половина первого.
Комиссар ел молча, и Люкас почувствовал, что его начальник занят какой-то проблемой. Несколько раз он тщетно пытался завязать разговор.
За окнами стоял один из первых чудесных дней весны. Покончив с трапезой, Мегрэ вынес свой стул во двор, поставил его близ одной из стен прямо среди всполошившихся кур и уток и на полчасика задремал под теплыми лучами солнца.
Ровно в четырнадцать ноль-ноль он был на ногах и подошел к телефону.
— Алло!.. Уголовная полиция?.. «Ситроен» нашелся?.. Выясните, пожалуйста.
Повесив трубку, он снова вышел во двор и принялся ходить по кругу. Через десять минут его позвали к аппарату. Звонили с набережной Орфевр:
— Комиссар Мегрэ?.. Только что нам позвонили из Жемона. «Ситроен» там. Брошен на привокзальной площади. Полагают, что водитель решил пересечь границу пешком или поездом…
Тут же Мегрэ вторично вызвал фирму «Дюма и сыновья», и ему опять сказали, что Карл Андерсен так и не явился за своими двумя тысячами франков.
Когда около трех часов пополудни Мегрэ и Люкас проходили мимо гаража, из-за стоявшей неподалеку машины вышел г-н Оскар и радостно заговорил:
— Ну что, комиссар? Дело подвигается?
Ответив неопределенным взмахом руки, Мегрэ продолжал идти к дому Трех вдов.
Двери и окна виллы Мишонне были закрыты, но он заметил, что в окне столовой снова дрогнула занавеска.
Жизнерадостное настроение «гаражиста» только усугубляло угрюмость Мегрэ, который прямо-таки с яростью затягивался и выпускал дым.
