— Ой, что это?
Кусая губы, чтобы не закричать от боли, Джон услышал, как Проныра сказал:
— Крысы, что же еще? В любой старой развалюхе вроде этой их всегда полно! — И засмеялся, когда его собеседница с визгом бросилась наружу.
Мистер Грэндон последовал за ней, но не столь быстро. Джону было так больно, что хотя он и полез к проему лестницы, но спускаться по ступенькам не решился, пока боль не утихла. Когда же он вновь обрел способность ходить, то обнаружил, что наступает на ногу с трудом. Однако, несмотря на это, он все же сумел кое-как спуститься, не сломав себе шею.
Гроза уже прошла, и солнце вновь ярко сияло, когда Джон осторожно пробирался по знакомой углубленной дороге обратно в Уинчелси. Ему встретилось несколько человек, но Проныры среди них не было. Джон шел, размышляя, нельзя ли выйти из города другим путем, минуя смотровую площадку, но тут вдруг понял, что теперь уже не имеет значения, там ли мисс Бэллинджер или нет, поскольку не с ней у Проныры состоялась встреча.
Оказалось, что художница все еще на прежнем месте. Она даже окликнула его, когда он проходил мимо.
— Добрый вечер, мой юный друг, — громогласно приветствовала она его из-за своего мольберта. — Я вижу, ты уже побывал в Уинчелси? Иди сюда и расскажи, как он тебе понравился… А где же наш Рыжик? Пенни, кажется, так ты ее называл. Да-да, Пенелопа, конечно! Голова у нее болит? Ах, бедняжка! Какая неприятность и в такой прекрасный день! Стало быть, ты один исследуешь новые места. Подойди поближе, мой мальчик, и скажи, узнаешь ли ты эти старые ворота? Двадцать раз я писала их в разные времена года, и ни разу они не выглядели одинаково… Этот свет над лугами… Его невозможно передать на холсте… Так ты говоришь, исследовал новые места? И что же ты такое исследовал, мой юный друг? Ты только посмотри на свои колени — они все в пыли!
С ужасом Джон понял, что она заметила то, чего не заметил он сам! В этот день на нем были шорты, и его загорелые коленки стали черными от пыли и грязи после ползанья на старой мельнице.
— Сам не знаю, где это я сумел так вывозиться, мисс Бэллинджер. Может, когда залезал на дерево сегодня утром — посмотреть на гнездо диких голубей… Мне очень нравится ваша картина. Да, очень! Она просто замечательная.
Она продолжила свою работу, одновременно забрасывая его разными дотошными вопросами о его маме, о «Дельфине», о том, что он сам думает об этом старом доме и успели ли они его уже обследовать.
