— Спасибо.
* * *
Майерскоф был на месте в три — девять утра в Европе. За окном было еще темно, но летнее тепло до сих пор не полностью улетучилось из-под деревьев. Слава Богу, что ЗДО хватает других дел, слава Богу, что Бретлоу не нашел времени спросить его о денежной недостаче на «Небулусе». Он позвонил в Цюрих и получил тот же ответ, что и вчера, затем позвонил в Милан.
— Прошу прощения, — секретарша была чересчур дружелюбна, чересчур вежлива. — Вчера я ошиблась. Мистер Бенини не в командировке — он в отпуске.
Сознание Франчески было сковано страхом, пальцы сплетены вместе.
— Не волнуйся, — Марко похлопал ее по руке. — Они позвонят, ты возьмешь трубку и скажешь то, что велел Хазлам. Все будет в порядке.
В квартире со свободным от прослушивания телефоном не было мебели, аппарат стоял на полу в гостиной; записывающее устройство присоединили к нему сегодня утром.
— Сейчас еще не время, — сказал Марко. — Они позвонят ровно в семь, ни раньше, ни позже.
Они стояли у окна и смотрели, как с севера накатываются на город черные тучи. Весь день духота и влажность усугублялись вонью выхлопных газов; теперь предгрозовой воздух был насыщен электричеством, а небо приобрело светло-серый оттенок.
Пожалуй, гроза им не повредит, подумал Хазлам, пожалуй, нужно прояснить атмосферу. Было уже семь — в течение последних трех минут он сверялся с часами через каждые тридцать секунд. Наверное, связной уже набирает номер, размышляя о том, как нагнать на Франческу побольше страху. Памятка, подумал он, только не забудь прочесть памятку.
Зазвонил телефон.
— Да, — машинально отозвалась Франческа, даже не услышав щелчка автоматически включившегося магнитофона.
— Мы хотим семь миллиардов. Если хочешь увидеть его снова, советую заплатить.
Ее охватили ужас и паника. Памятка, услышала она голос Хазлама.
— Семь миллиардов, Франческа, или ты больше никогда его не увидишь.
Прочти памятку, твердил ей голос Хазлама.
— Сначала я должна убедиться, что Паоло жив. Вы понимаете, что… — Она снова чуть не поддалась панике. — Мне нужно знать, что с ним все в порядке.
— Какой вопрос ему задать? — В голове Муссолини прозвучала намеренная угроза. Разговор длился всего двадцать секунд, а за такое короткое время полиция — если даже они прослушивают телефон — не способна засечь звонящего, но все равно, пора было кончать, пора было снова заставить ее как следует понервничать.
— Спросите Паоло, как звали первую собаку его бабушки.
