Внутри мы продолжили, действуя размашисто, так, что щепа полетела от оставшихся стоек, а вазоны осыпали мрамор землей. Неподалеку Олник подмял Мою Денежку и, кажется, пытался выдрать из его седой шевелюры клок. Уши Митризена обнажились – одно было острое, как обычно, второе скукоженное и красное, видимо, пострадало от заклятья.
В какой-то миг меч орга удачно разрубил клетку: целехонькая канарейка выпорхнула оттуда под трагический вопль Митризена:
– Малютка Бетси!
Надо же, он все-таки к кому-то привязан.
– Непреодолимые обстоятельства! – доложил Митризену Слепая Кишка. – Инферно!
В этот момент мой амок провел удачную связку, и правый клинок клюнул орга под ключицу. Гхашш замер, будто напоролся на стену, нелепо растопырился, обнажив острые зубы в гротескной улыбке. Момент был удачен, и мой амок выбрал его, чтобы отрубить оргу левую руку.
На самом деле, я отсек только кисть; она отлетела в траву, так и не выпустив меча. Кровь орга была красной.
Гхашш тупо посмотрел в никуда, выпустил второй клинок и привалился к уцелевшей стойке.
– Эмоции переполняют меня, – сообщил он удивленно. – Неужели нельзя поделикатней? Какая мрачная атмосфера. – После чего сполз на пол.
Крыша беседки заскрипела, оседая на бок. Однако, труппа заигралась: не пора ли дать занавес?
Точку в представлении поставил гном. Пока я разглядывал Милашку-Очаровашку, этот озорник усадил Митризена на обеденный столик и пинком отправил вниз по склону, прямо в колючие, удобренные компостом кусты.
– Между нами говоря, я считаю, ты должен был на ней жениться. Мы бы сейчас как сыр в масле катались, а я…
– Заткнись, не вспоминай об этом.
– А все твой амок. "Солнышко восходит!" Можно подумать, нельзя было пару часов пересидеть в темноте!
– Не ной. Сам-то хорош: вон как избил слепого.
– Он был одноглазым, не ври! Я только укусил его за палец и выдрал клок волос.
– А так же унизил, спровадив в кусты на обеденной тележке.
– Эркешш махандарр! А кто разворотил газебо и отхватил руку оргу?
– А Малютка Бетси? Зачем он выпустил на волю канарейку? По ночам еще холодно, бедная пташка околеет.
– Не-а, местное воронье заклюет ее быстрее. Да они уже ее прикончили, я считаю.
– Гритт!.. Тогда другое дело.
Да не введут вас в смущение наши остроты – оба мы понимали, что дело швах, и если вовремя не уберемся из города, петь реквием по нам будут очень скоро. Но кто быстро бегает, того потом медленно несут. Сначала нужно было обсудить общую ситуацию и поесть, нет, перво-наперво нужно было выпить. Кроме того, я собирался провернуть одно серьезное дело… в черте города.
