— Петух, сюда!
— Чего?
— Сюда иди, говорю!
Олега подошел, остановился перед ним.
— Возьми щетку.
Олега протянул ему сапожную щетку.
— Давай! — Слон вытянул ноги.
— Ты что, обалдел? — Олега удивленно улыбнулся.
— Давай, не тяни кота за хвост.
— Почему это я должен чистить тебе ботинки? Сам чисть.
— Мотя, посмотри там… — Слон неторопливо поднялся.
Мотя выглянул в коридор и плотно закрыл дверь. Олега растерянно оглянулся: одни с интересом наблюдали, другие отводили глаза.
— Не будешь? — улыбаясь, спросил Слон.
— Не буду, — Олега отложил щетку.
Слон, улыбаясь, ударил его в лицо. Олега пошатнулся, вскинул руки, защищаясь.
— Еще? — улыбаясь, спросил Слон.
— Давай-давай, — Малек услужливо вложил щетку в руку Олеге. — Ну, вот так, вот так…
И Олега, присев, холодея от стыда и страха, в гробовой тишине стал чистить улыбающемуся Слону ботинки…
По заснеженной улице, согнувшись, Олега тащил пять портфелей: по два в руке и свой под мышкой. Слон с компанией, обнявшись, шагали впереди. Детдомовцы растянулись на всю улицу, играли в снежки, весело толкались…
В классе Олега, похудевший, потерявший румянец, сонно клевал носом. Учительница Марина Павловна, молодая, красивая, с ямочками на щеках, проходя мимо его парты, ласково потрепала его по макушке. Тотчас за ее спиной сидевший сзади Слон с размаху врезал кулаком по тому же месту. Олегин сосед, крепыш Сережа Новгородский, сведя брови, оглянулся на него, потом на Олегу:
— Ты чего, Петух! — зашептал он. — Ты чего терпишь-то? Да я б ему морду за это разворотил! Чего, боишься? Давай вдвоем. А будет ерепениться, я ребят с улицы соберу, ну?
Олега съежился, испуганно глянул назад: не слышит ли Слон?
— Не надо, Серег… Это мы так… Я не обижаюсь…
— Ну и фиг с тобой. Шестери, как веник. А ко мне больше не суйся, я с шестерками не разговариваю! — Новгородский отсел на край парты…
На перемене в малышовый коридор спустилась Белка.
— Как ты, Олежка?
— Скоро мама приедет?
— После Нового года.
Олега вскинул на сестру потрясенные глаза:
— Ты же говорила — уже скоро!
— Она не может пока, Олежка…
Подкравшийся Слон в упор всадил в щеку Олеге жеваную бумагу с линейки. Алла схватила его за чуб.
— Ну, ты, мочалка… — процедил Слон, отступая.
Малек в это время подобрался сзади и задрал ей юбку.
Белка присела, прихлопнула юбку и повернулась к Мальку, Слон тотчас пнул ее ногой под зад, налетели все разом, Алла пошла от них, потом побежала, Мотя засвистал ей вслед, Малек заорал:
— А трусы-то синие!
