Боже! Алекса забыла о том, что надо дышать.
— Как красиво! — Вновь обретя способность дышать и связно излагать свои мысли, она подняла глаза на графа: — Не понимаю, откуда вы это взяли и с какой стати предлагаете мне?
— Из-за меня вы были вынуждены покинуть Лондон без вещей. И я чувствую себя неловко. — Коннор достал ожерелье из футляра. — Что касается этого, оно принадлежало матери моего отца, которая подарила его на свадьбу моей матери. Когда та поняла, что отец выносит из дома и продает абсолютно все, она отдала его мне. Для сохранности.
Алексе хотелось что-то сказать. Но что?
Коннор сжал руку в кулак, ожерелье исчезло в его ладони.
— Тогда мне было всего лишь восемь лет. Но поскольку мама выпила много шампанского, прежде чем пришла ко мне в комнату, полагаю, ирония ситуации — ведь она попросила помощи у малыша! — от нее ускользнула. У меня, как и у любого другого ребенка, был тайник для воображаемых сокровищ. Я опустошил его, убрал туда мамины драгоценности и забыл о них. — Он с шумом выдохнул воздух. — А сегодня вот вспомнил.
— Но, сэр, — запротестовала Алекса, когда граф разжал кулак и осторожно надел ожерелье ей на шею, — вы не должны… вам не следует…
Он не обратил на протесты внимания.
— Графиня Линсли должна появляться на людях в фамильных драгоценностях.
Жемчуга показались Алексе сначала кусочками льда, потом язычками пламени.
— Не стоит растрачивать их блеск на притворщицу, сэр. — Алекса опустила ресницы, опасаясь, что Волкодав прочтет ее мысли. — Их следует сохранить для настоящей жены.
— Мы уже так давно притворяемся, — усмехнулся граф, — что еще один вечер ничего не изменит.
День медленно умирал, а с ним и желание постоянно держать себя в руках. Эта игра ей не по зубам. Неожиданно Алекса почувствовала, что не в силах больше притворяться. Кто она такая? Всего лишь неопытная юная леди, неуверенная, сбитая с толку. Она совершенно не подходит этому уставшему от жизни человеку.
Отвернувшись, она прижала руку к своему украшенному драгоценностями горлу.
— Честно говоря, сэр, не знаю, как жить дальше. Я чувствую себя потерянной… заблудившейся.
— Не всегда легко отыскать свой путь в жизни, — тихо ответил граф. — Не вы одна зачастую испытываете неуверенность, не зная, где свернуть.
Солнечный луч высветил в его глазах сожаление о путях, по которым он так и не прошел. Или ей это только показалось?
— Но волк… — пробормотала Алекса. — Он ведь всегда знает, куда идет.
— Волчьи ямы подстерегают каждого из нас.
