Разрешение было получено. Трудно без возмущения и стыда читать эти строки о позорном предательстве ста тысяч севастопольцев. Но разве не так поступали наши руководители и в дни Чернобыльской трагедии, когда простой люд выгоняли под радиацию на первомайское шествие, а своих детей и жен отправляли в безопасные районы?
В Цусимском сражении командиры кораблей либо последними оставляли их, либо, стоя на капитанском мостике, погружались в морскую пучину. Не было ни единого случая, чтобы офицер флота российского опозорил свое высокое звание, а тем более это сделал адмирал.
На «Титанике» мужчины пропускали вперед женщин и детей, уступая им место в шлюпке, прекрасно понимая, что сами они уже не спасутся. По нашему понятию — это были буржуи и капиталисты.
У адмиралов Ф.С. Октябрьского, Н.М. Кулакова и иже с ними мораль была совершенно иная, а спасение собственной жизни представлялось значительно важнее таких понятий, как честь командира, воинский долг.
В Севастополь прибыло две подводные лодки, а также было выполнено несколько самолето-вылетов. Тяжело раненного комдива 172-й И.А. Ласкина поместили на лодку. Там же был и командарм Петров, чье честное сердце разрывалось от стыда и позора. В глубине души он еще надеялся, что сможет на Большой земле что-либо сделать для организации эвакуации.
Секретарь Крымского обкома партии Федор Дмитриевич Меньшиков, по-видимому, чувствовал то же самое, а потому вместо себя посадил в уходящий самолет первого подвернувшегося под руку раненого, а сам остался вместе с десятками тысяч обреченных на смерть людей.
Бывший начальник артснабжения 514 с.п. 172 с.д. Григорий Павлович Сорокин рассказывал мне, как исчисляемая десятками тысяч толпа стояла у моря в ожидании кораблей. Наконец кто-то их увидел, и люди бросились вплавь. Сам Сорокин, как и большинство оставшихся на берегу, плавать не умел, к тому же был ранен, да и корабли были, по-видимому, так далеко, что он их и не видел.
Я с изумлением слушал его рассказ, а потом тихо заметил, что кораблей не было. Григорий Павлович побледнел: «Как не было? Это значит, что они все утону-ули?!»
Можно только скорбеть о том, что ничего не было предпринято для спасения людей, а особенно — в части задействования малых кораблей. Многие защитники города на самодельных плотах, на автомобильных камерах, на лодках выходили в море и спасались. Командующий артиллерией отдельной Приморской армии полковник Н.К. Рыжи таким образом достиг берегов Турции, где его передали в Советское посольство.
