“Румыния, сигуранца... Избиение с возвращением. Ну, просто Остап Бендер!” - разум мой всеми силами сопротивлялся, пытаясь обратить все это в шутку. Я не знал, чему больше удивляться: фантастичности ли его авантюры или внезапной, необъяснимой слепоте пограничников трех держав?
Что с человеком случилось? Куда он рвался? В Бабий Яр, где был расстрелян однажды? Ведь был же кисет с пеплом, были истерики возле Стены плача! Я видел, как он целовал эту землю, проклинал прошлое. А какие строил грандиозные планы, мечтая увидеть израильских боксеров на олимпийском пьедестале почета с флагами и государственным гимном! Пейсы почему-то умиляли Максима больше всего.
До поздней ночи сидел он у нас на кухне, пил чай с рафинадом пожилой, несчастный еврей, весь в ссадинах, синяках, с кровавыми от веревок рубцами по всему телу. И родилась во мне жалость. Не осуждение, нет. Именно жалость. И даже предчувствие, что он плохо кончит, ибо “комарик” влетел в него на редкость подлый.
Поняв, что вломиться в Киев ему не светит, Максим решил попасть туда любым путем.
Через неделю он созвал пресс-конференцию, и на следующее утро газеты вышли приблизительно с такими заголовками:
“Русский медведь набрался вшей у Стены плача!”.
“Израильские пограничники зверски избили нового репатрианта!”.
“Археолог Петух религиозный фанатик и вымогатель!”.
“Израильский спорт безнадежное захолустье!”.
В ту пору за прессой я не следил, не знал языка в достаточной степени. Мне сообщил про это Нафтали, который по-прежнему нас опекал: следил за нашим бытом, успехами в школе. Нафтали Бен-Галь, крепенький старичок, суровый и справедливый.
«Феликс, немедленно приезжайте, - позвонил он мне. - Берите Артура, Максима, и все трое ко мне!»
Старик был зол, растерян, оскорблен в своих лучших чувствах. Вместо обычного кофе и угощений
вынес нам на подносе гору газет и вывалил их на стол.
- Где вы видели вшей у Стены плача? Каких вшей вы могли там набраться, если ермолки на входе бумажные? И потом взгляните, Максим, на себя, вы же лысый! Далее, вы называете Петуха “вымогателем”... А на какие шиши вы купили билет на Киев, на Бухарест? Когда успели скопить огромную сумму? Не с тех ли денег, что так щедро платил вам Петух? Возомнили себя Самсоном, не поверили в чудо? Милый вы мой, да разве не чудо, что мы сидим в Иерусалиме? Сам факт, что вы в Израиле?
Максим листал газеты, любуясь своими фотографиями. Лицо его было непроницаемым. На вопросы Нафтали не отвечал, будто это его не касалось. Нафтали продолжал его распекать:
