Симон беспомощно посмотрела на Сержа.
– А как ты придти смог? – вдруг удивилась она.
– Я пришел за тобой, так бывает, когда нужно помочь новичку в нашем пространстве. Выбор пал на меня. Провожу тебя, и мы, наконец, будем вместе.
– Так ты все же умер, а теперь, теперь забираешь и меня? – удивленно спросила его Симон. Зачем?! Я бы еще хотела пожить.
– А стоит ли тебе оставаться на земле, ведь ты живешь не любя, притворяешься, ради просто денег, благополучия, спокойствия.
– Но я не виновата, я любила только тебя, а ты, ты умер. Что мне осталось? Жить хоть как-то делая вид, что все нормально, чтобы не хуже других.
– Но ты испортила жизнь и себе и ему, – посмотрел на нее Серж. Ведь и он вынужден притворяться.
– Я знаю, но, почему я должна лишиться всего того, что я собирала всю жизнь. Почему я должна все отдать ей, которая пришла на все готовое. Двадцать лет, я притворялась, лавировала, и пренебрегала своими желаниями. Думаешь, мне не хотелось любви, или мне нравилось пресмыкаться перед ним. Да дорогой, ты прав, ты всегда делаешь правильно… – съязвила она. – Да я бы сто раз все сделала по– другому, и жила бы в сто раз лучше и интереснее, чем с ним. Вся молодость прошла, а я только мечтаю пожить.
– Пожить, это как? Ты ждешь его смерти? Ведь пока он жив, ты вынуждена продолжать игру?
– Да, нет! Я как– то не думала, я думала так, отвлеченно, что когда-нибудь я буду жить, как хочу. И теперь через столько лет я уже привыкла к этой жизни, и теперь мне уже и не хочется другой. Но я не хочу оставаться в дураках. Я люблю его, нет не как тебя. А, как родственника, близкого, нужного. Это привычка, но это и моя жизнь. Ты сам виноват. Почему ты умер, ведь из-за тебя я заморозила свои желания, а ведь могла еще полюбить и родить ребенка. Нет, лучше не думать. А то умрешь от тоски. Лучше копить денежки и радоваться на свой домик, на то, что в нем. Спать, когда хочешь, играть в судоку, ездить по четвергам в Лдоль, а по вторникам в Сан Себастьян.
– И у тебя нет никаких других желаний?
– Ну почему же, уж если бы я чего хотела, это того, чтобы я проснулась от всего этого, а ты прислал мне письмо.
– И что бы я там написал?
– Я был в плену, потом думал, что я тебе уже не нужен, завел семью, развелся, а теперь ищу тебя. Я не могу позволить себе не увидеть тебя еще раз.
– Ну что ж. Ты проснешься, если сделаешь так, как тебе подскажет совесть. До Рождества. А если нет, то…
Симон не услышала последних слов, и, открыв глаза, содрогнулась от того, что машина мчалась в сугроб, а она на минуту потеряла над ней контроль.
