– Скорее всего, и не придется… – протянул Викентий Павлович. – Пришли другие люди, обстановка другая.
В самом деле Советы устанавливали свою власть жестко, сами, не скрывая, называли это «красным террором». Можно ли было по-другому? Петлюровцы лютовали, в белой армии, еще при покойном генерале Корнилове, военно-полевые суды выносили сотни смертных приговоров, взятых в плен большевиков расстреливали, причем часто сами офицеры вызывались это делать добровольно. Весной девятнадцатого генерал Деникин повел Добровольческую армию в поход на Москву, Красная армия отчаянно сопротивлялась, но фронт неуклонно приближался к Харькову. Всеобщая ненависть, Гражданская война…
Вновь установленная Советская власть старалась стать для горожан привлекательной, своей. И красочный праздник Красной армии с парадом провели, и юбилей Тараса Шевченко – поэта-борца за освобождение угнетенных украинских крестьян – отпраздновали, и флаги красные на домах развесили, часто просто в приказном порядке, под угрозой расстрела саботажников. Но террор есть террор, даже если он «красный». В бывшей тюрьме был создан лагерь, куда свозили заключенных. По городу ходили слухи о том, как чекисты страшно там пытают людей, как расстреливают десятками, как прочесывают город в поисках шпионов Добровольческой армии.
Людмила Илларионовна очень переживала за всех – за мужа, детей. Однажды даже попросила:
– Викентий, может, все-таки повесим на доме этот их красный флаг? Как оберег?..
– Оберег спасает, если в него искренне веришь, – усмехнулся Викентий Павлович. Подумал немного и отказался: – Не стоит. У нас, слава богу, улица тихая, не проезжая. Хоть и в центре, но не на виду.
Однако, когда рано утром, в конце февраля, в дверь особняка громко постучали и потребовали «гражданина Петрусенко», в сердце остро кольнуло сожаление: «Надо было послушать Люсю…» Да, несколько часов его отсутствия явились для семьи тяжким ожиданием. Но все обошлось хорошо и даже интересно. Два красноармейца сопроводили Петрусенко не куда-нибудь – в гостиницу «Метрополь» на Николаевской площади! Правда, теперь она называлась гостиница «Красная», и в ней разместилось Временное рабоче-крестьянское правительство Украины. В номере на втором этаже, переделанном под обширный кабинет, ему навстречу поднялся коренас-тый человек, кивком отпустил красноармейцев. Минуту, оставшись наедине, хозяин и гость откровенно рассматривали друг друга. Викентий Павлович сразу понял, кто перед ним: тот, кого называют «товарищ Артем», очень известный революционер, из главной когорты, а нынче – руководитель нового Советского Украинского правительства большевиков. Еще молодой человек, лет тридцати пяти, с щеточкой усов, темноволосый, со светлыми глазами. Приятный, даже симпатичный, взгляд умный и проницательный.
