— Понятно. Но тогда не подскажете ли, что за кавалькада подвод движется им навстречу? Это ведь пивные бочки, если я не ошибаюсь?
— В каком-то смысле, да, — признал мистер Фарисейс. — Но это импортируемое пиво. Оно поступает к нам из других провинций. Возможно, оно было сварено в нашем городе (здешним пивоварням, сэр, нет равных), но грех торговли, — мистер Фарисейс приподнял шляпу и застыл в благоговейном полупоклоне, — ложится на чужие плечи.
Тем временем поток телег поредел, и мы двинулись дальше под разъяснения моего провожатого о разнице между деловыми и моральными устоями, между виски-зельем и виски — источником дохода, которую я в итоге так и не уяснил.
В конце концов я осмелился его перебить.
— И все-таки немного жаль, что вокруг рекой течет пиво и виски, а нераскаявшемуся грешнику вроде меня не отведать ни глотка.
— Ни глотка! — воскликнул мистер Фарисейс. — Это как посмотреть. Вот, заходите. Здесь вы сможете отвести душу.
За дверью скрывалось просторное вытянутое помещение.
— Это же бар! — изумился я.
— Как бы не так, — возразил мой знакомый. — Бары в нашей провинции запрещены. Мы искоренили эту заразу навсегда. А это отдел доставки импортирующей компании.
— Но длинная стойка…
— Это не стойка, это конторский стол.
— А бармен в белой куртке…
— Что вы! Это не бармен. Это ответственный за доставку импортируемого товара.
— Что вам угодно, джентльмены? — осведомился ответственный за доставку, протирая бокалы.
— Два больших виски с содовой, — заказал мой знакомый.
Ответственный смешал напитки и выставил бокалы на стойку.
Я уже протянул руку за своим, но ответственный остановил меня жестом.
— Секундочку, сэр.
Сняв трубку стоящего рядом телефона, он вызвал Монреаль.
— Алло, Монреаль? Это Монреаль? У меня тут предложение на два виски с содовой по шестьдесят центов. Брать? Все в порядке, джентльмены, Монреаль одобряет сделку. Прошу вас.
— Какой ужас, а? — сокрушался мистер Фарисейс. — Насколько же ваш Монреаль погряз в грехе, что без зазрения совести торгует виски?! Позор! — И он уткнулся носом в шипящий пузырьками содовой бокал.
— Мистер Фарисейс, — начал я. — Вы не могли бы все же кое-что пояснить? Я несколько запутался после всего здесь увиденного, что именно гласит ваш новый закон. Я так понимаю, производство виски он в конечном итоге не запрещает?
— Нет-нет, не запрещает. Мы не видим здесь ничего предосудительного.
— Равно как и продажу?
— Разумеется, нет. Если продажа осуществляется должным образом.
