— Ты понимаешь, от чего отказываешься? — На его лице не отражалось никаких эмоций.
Пейтон кивнула. От жизни с мужчиной, который, при всей своей порядочности, не желал знать, что она собой представляет.
— Да. Понимаю, — тихо, но твердо ответила она.
Раздался стук в дверь.
— Пейтон, открой, — послышался голос Брэнда.
Наверное, прыгнул в машину сразу же, как только заметил, что ее нет. Меньше всего Пейтон сейчас хотелось продолжать этот спектакль дома. Она готова была на что угодно, лишь бы брат не кидался на нее, изливая свое негодование. Возможно, если она не отзовется, он уйдет.
— Не прячься. Я знаю, что ты тут, — продолжал настаивать Брэнд.
Конечно, знает. Ее машина стоит у подъезда, она единственная живет на третьем этаже, и во всех верхних окнах горит свет.
Отложив только что открытую книгу, Пейтон встала с дивана и пошла к двери. И в этот момент щелкнул замок. Брэнд воспользовался ключом, который она так неосторожно ему дала.
Она отступила назад, готовая отразить нападение брата.
— Ты не имеешь права входить сюда когда захочешь, — спокойно произнесла она.
Брэнд настежь распахнул дверь и вошел. На его лице было написано разочарование, которое она часто видела на лице матери.
— Ты добилась своего. Клинт в ярости, — сухо сказал он.
— Я не хотела его обижать, но я рада, что он наконец поверил мне.
— Ты губишь свое будущее ради… прощелыги. Ты понимаешь, каков он на самом деле, правда? Мистер Холостяк года, скверный мальчик-миллионер Нейт Эванс. Ты что, тупица? За что, как думаешь, ему дают эти прозвища?! За блуд! — В конце гневной тирады Брэнд повысил голос, заставив Пейтон вздрогнуть.
— Заткнись, Брэнд. Ты не знаешь, что было между Нейтом и мной…
— Не знаю, и знать не хочу. Только вот теперь, когда отца больше нет, я должен приглядывать за тобой.
Она резко выдохнула:
— Мне не нужно, чтобы кто-то за мной приглядывал. Особенно тот, кто не понимает, почему я живу так, как живу.
Она что-то пробормотала про себя и отошла.
— Ты назвала меня тупым болваном? — удивленно спросил брат.
Да, назвала. Краска залила лицо Пейтон, но она не хотела отступать и резко повернулась к нему.
— На воре шапка горит.
Только теперь абсурдность ее шепотом произнесенного оскорбления дошла до них обоих. Напряжение, казалось, вдруг соскользнуло с плеч Брэнда. Он прислонился к стене, с силой провел ладонями по бровям и тяжело вздохнул.
— Я знаю, как ты переживаешь, Пейтон. Из-за отца. Из-за того, что так долго старалась вести себя безукоризненно. Все это давит на тебя. Тебе обидно. Но ты же знаешь, что не должна на него сердиться. Он ничего не мог поделать со своим больным сердцем. И ты старалась поступать как надо. Заботиться о нем. Быть хорошей. И все напрасно. Он покинул нас. Я знаю, как было трудно.
